«Это кольцо моей бабушки! Его украли! Вместе с другими фамильными драгоценностями!»

Рубен усмехнулся, поправляя кольцо на пальце. «Докажите, сеньора. Слова к делу не пришьёшь. Где у вас свидетели? Где документы? Нет ничего. Так что, нечего тут сказки рассказывать».

Аврора не знала, что делать. У неё не было никаких доказательств, кроме чувства узнавания, которое жгло её изнутри, словно клеймо. Но она была уверена, что это её кольцо. Она чувствовала это каждой клеткой своего тела.

«Мы не будем заключать сделку,» – решительно сказала Аврора, глядя Рубену прямо в глаза. «Вы вор! И я уверена, что у вас украли не только кольцо моей бабушки».

Рубен помрачнел, словно небо перед грозой. «Вы пожалеете об этом, сеньора. Очень пожалеете.»

Кенан, почувствовав опасность, взял Аврору за руку и потащил её к выходу. Они бежали по узким улочкам Алфамы, словно их преследовал сам дьявол, чувствуя на себе тяжёлый взгляд Рубена, прожигающий спину.

«Что теперь?» – спросила Аврора, задыхаясь от бега, когда они выскочили на набережную.

«Теперь мы ввязались в серьёзные неприятности, как Дон Кихот в битву с ветряными мельницами,» – ответил Кенан, переводя дыхание. «Но я не позволю этому вору нажиться на твоей семье. И мы вернём кольцо твоей бабушки, чего бы это ни стоило. Обещаю.

Аврора прислонилась спиной к облезлой каменной кладке старинного здания, глубоко вдыхая терпкий, солоноватый воздух набережной. Сердце, словно загнанная птица, металось в груди, готовое вырваться на свободу. Страх, липкий и холодный, леденил тело, но вперемешку с ним кипела ярость – ярость против Рубена, мерзкого стервятника, покусившимся на святое; против самой системы, что позволяла таким, как он, безнаказанно наживаться на чужом горе; против собственной беспомощности, что заставляла зубы скрежетать от бессилия.

Кенан, словно опытный укротитель, нежно обнял её за плечи, стараясь унять бурю эмоций. Он всегда был рядом, как надёжный якорь в шторм. «Все будет хорошо, моя Аврора. Мы справимся. Главное – дыши глубже и давай подумаем, как выпутаться из этой передряги».

«Что делать? У нас нет ни единого доказательства! Он просто презрительно отмахнётся, как от назойливой мошкары. А если у него действительно крыша в виде мафии, то нас ждёт ад». Аврора провела рукой по шраму на руке – напоминанию о другом, куда более давнем, адском опыте.

«Спокойно, Аврора. Я обещаю, мы вернём кольцо. Это – память о твоей бабушке, и мы сделаем все, чтобы вернуть её». Он видел, как важна для неё эта реликвия, как горели её глаза, когда она рассказывала о бабушке, о её заботе и любви. Кенан знал, что ради Авроры он готов на многое.

И тут, словно яркая вспышка молнии в тёмном небе, пронзила её сознание. «У меня остались старые фотографии! Бабушка носила это кольцо. Они хранятся в старом доме в Порту».

«Тогда собираемся и едем в Порту, Аморе. Чем быстрее, тем лучше. Этому… Кровопийце не стоит позволять упиваться своей безнаказанностью». Кенан, как всегда, был решителен. В его глазах плескалось пламя, готовое спалить любого, кто посмеет причинить боль его любимой.

Они поймали такси, направляясь к вокзалу Санта-Аполония. Три часа в пути до Порту – три часа, за которые Аврора погрузилась в свои мысли, словно в бездонный колодец. Она вспоминала свою бабушку, милую сердцу женщину с невероятно добрыми, ласковыми глазами и голосом, звучавшим, словно нежная мелодия. Бабушка умела рассказывать истории, погружая внучку в мир сказок и тайн. Аврора вспомнила её рассказы о фамильных драгоценностях, которые бережно передавались из поколения в поколение, словно частички души. Кольцо с рубином – самое драгоценное из них – было для неё символом семейной истории, символом любви и преданности.