Теперь Сазонов круглые сутки пребывал на службе: днем метался по Москве, отрабатывая поступившие сигналы, а утром и вечером анализировал сводки и даже ночевал в рабочем кабинете.

И результат не замедлил себя проявить.

«Наружка» сначала вышла на след Анны – подруги Майкла. Удалось зафиксировать номер такси, в которое она села у одного из магазинов, а по нему выйти на таксопарк, куда сразу и отправился Сазонов. В таксопарке ему сообщили, что автомобиль сдан в аренду одной иностранке и по первому же звонку предоставляется ей в распоряжение хоть на целый день. Это сообщение ничуть не удивило Сазонова: многие московские таксопарки подобным образом сводили концы с концами. Он выяснил фамилию водителя такси и поговорил с ним с глазу на глаз. Водитель сначала на контакт не шел – не хотел подставлять дорогую клиентку, но когда Сазонов предъявил ему конторские корочки, делая упор на то, что отказ будет расценен, как содействие иностранной разведке, быстро согласился сотрудничать, пообещал сразу же позвонить Сазонову, как только получит очередной вызов от Анны, и не замечать за собой «хвост». Поводив такси несколько дней по Москве, «наружка» выяснила адрес, по которому Анна снимала квартиру. А еще спустя день по этому адресу зафиксировали и неуловимого Майкла. Выяснили, что офис его торговой компании расположен прямо в камбоджийском посольстве. Майкл постоянно работает там и там же имеет жилье, выходит в город очень редко, поэтому коллеги из техподдержки и не могли его так долго разыскать и выставить за ним наружное наблюдение.

Сазонов удовлетворенно потер ладонь о ладонь и пошел к начальнику с докладом. Виктор Леонардович взбодрился, как будто это он лично разыскал взяткодателя, и отдал указание – брать немедленно!

Взяли Майкла и Анну на следующий день после того, как они вышли из посольства и сели в такси. Взяли их без шума и пыли, соблюдая все правила конспирации: внезапно заблокировали движение служебными автомобилями, быстро пересадили задержанных из такси в одну из машин. В случаях подобных захватов консульских работников страны, чьих граждан задерживали, предварительно не извещали. Так же не требовался для подобной операции и адвокат. Задержанных сразу доставили в Лефортово. Развели по разным допросным. Стали беседовать.

Поначалу разговор ни с Майклом, ни с Анной не складывался. Они завели вечную песню задержанных иностранцев – моя твоя не понимай!

– Как же так, господин Иенг, вы – филолог-русист с высшим образованием и по-русски не понимаете? – с улыбкой вопрошал Сазонов.

Майкл только головой в разные стороны мотал: мол, ни бельмеса не понимаю, требую представителя посольства.

– Ну, ладно, посидите пока, подумайте, сейчас я для вас персонального переводчика вызову… – Сазонов прошел в соседнюю допросную, где следователь пытался разговорить Анну.

Та тоже только головой мотала: я – не я, по-русски не говорю, не понимаю ничего, и тоже требовала вызвать дипломата ее страны.

Сазонов обошел Анну со всех сторон с видом цыгана, разглядывающего сноровистую кобылку, хмыкнул да так противно, что самому стало тошно, и мерзостным голоском прогнусавил:

– А что, классная телка! А ну-ка, Юра, выйди, попытай ее ухажера… А я с нею уединюсь и займусь по полной программе… Что ж такие эротические мощности без дела простаивать будут…

Тут Анна и заверещала по-русски:

– Не хочу, не можете, это нельзя, права не имеете… А-а-а-а, я буду на вас жаловаться в прокуратуру!

– О! – обрадовался Сазонов, – так вы, барышня, оказывается, все хорошо понимаете и даже нюансы типа «уединюсь и по полной программе» растолковать можете… Ну что, будем сотрудничать?