– Госпожа сказала позаботиться о нем, – это уже говорила женщина. – Он очень важен для её планов. Нужно вымыть химию из организма, стабилизировать и поддерживать. Цитирую: “Если позволит этому мальчику умереть, то отправится в иной мир следом”. И госпожа была крайне серьезна.

Затем Пирсон ощутил прикосновение. Его осматривали, причем крайне грубо. Когда чьи-то руки ухватили его за лицо и силой раскрыли веки, чтобы посвятить туда фонариком, Пирсон застонал. Свет был для него крайне болезненным.

– Да он скоро на тот свет отойдет, – буркнул мужчина.

– Для вашего же благополучия будет это не допустить.

Мужчина опять выругался, после чего послышался какой-то шум.

– Мне нужна фурия-лекарь, и хорошая. Срочно.

– Будет.

– Тогда не стой столбом. Свет! Вначале привозят мне “трупы”, а затем ждут, что я совершу чудо…

Пирсона снова куда-то повезли, и в этот раз он все-таки смог сфокусировать свой взгляд. Его везли мимо огромной капсулы, внутри которой плавала обнаженная девушка. Миг он смотрел на её лицо и ощутил, как разум окончательно вернулся.

Лифэтта.

В этой капсуле была Лифэтта…

Я должен её спасти…

Наконец Сиобан нашел его. На это потребовалось несколько дней, но тем не менее он сумел это сделать. Примерно в сотне километров от Риндерона посреди леса возникло что-то вроде древнего поселения, и когда Сиобан оказался перед воротами в него, то на мгновение подумал, что это съемочная площадка какого-то старого фильма.

Войдя через деревянные ворота, он оказался на центральной улице строящегося поселения. Люди пилили дерево пилами, забивали гвозди, клали камень. Все были заняты работой, причем делали это руками, не используя высокотехнологичных инструментов. Их одежды также были простыми и незамысловатыми, но отличались друг от друга. Кто-то был одет в робы Детей Света, другие – в легкие куртки морского народа, иные – в мешковатую одежду нейдрингов. Некоторая одежда была совсем древнего фасона, какую не носят уже много веков. Казалось, тут собрались люди совершенно разных культур, но все они делают одно дело – строят деревню.

На пришельца словно из другого мира они даже не смотрели, словно Сиобан был просто зрителем какой-то постановки. Это место и эти люди казались ему чуждыми, неправильными, и чем дальше он продвигался вглубь поселения, тем отчетливее это осознавал.

Дойдя до центральной площади, он встретил человека с равнодушным лицом, не выражающим никаких эмоций. Что-то напомнил ему этот странный незнакомец…

Точно… Он как Бездушные. Их лица выглядят точно так же.

И тем не менее перед ним был вовсе не одно из детищ Алчущего.

Мужчина, не говоря ни слова, указал Сиобану на левую дорогу, и гость, благодарно кивнув, последовал по ней. Дома внезапно кончились, осталась лишь поднимающаяся га холм дорога.

Там что-то располагалось, на вершине этого холма. Храм, церковь? Как бы то ни было, Сиобан туда не пошел, вместо этого на полпути повернул направо. Незримая сила вела его, и он не сопротивлялся.

В конце концов впереди показался недостроенный деревянный дом, стоящий у самой границы леса. До завершения постройки оставалось ещё много работы: из бревен были выложены только стены.

Пройдя немного вперед, Сиобан увидел работающего с деревом мужчину. С помощью рубанка он обстругивал доску и не остановился при появлении гостя.

Сиобан замер, уставившись на него и чувствуя, как страх сжимает сердце. Весь путь сюда он в тайне надеялся, что это какой-то трюк или уловка, обман, но теперь точно знал, что все реально.

– Вижу, ты не очень рад меня видеть, Сиобан, – его голос звучал так же мягко, и вместе с тем весомо, как и прежде. Казалось и не было этих двух тысяч лет.