Население лагеря состояло из 13 человек: восемь спортсменов, а также тренера, врача, массажиста, тренера по общефизической подготовке и повара. Майкл был среди боксеров единственным русским, его поселили вместе с темнокожим кубинцем. Кроме этого в двухэтажном доме жили два американца, два мексиканца, канадец и бразилец. Среди этого интернационала он был единственным европейцем.

В одноэтажном доме проживала тренерская бригада и повар. Порядки в лагере были жесткие, полувоенные, полностью регламентированные. Подъем в шесть утра, отбой в 22 часа. Никаких мобильных телефонов, интернета, единственный телевизор находился в гостиной, она же служила и столовой.

Комнаты, где жили боксеры, представляли собой двухместные номера, обставленные в минималистском стиле: две кровати, тумбочки, платяной шкаф. Американцы и мексиканцы жили вдвоем, еще одну комнату занимали канадец и бразилец. Все удобства были в коридоре.

В первое свое утро Майкл проснулся от ударов гонга, который висел на первом этаже на входе. За ним последовал крик тренера по ОФП – средних лет невысокого американца с седыми висками по имени Кен.

– Парни, хватит дрыхнуть! Вас ждет работа! Кто не уложится в 60 секунд, будет отжиматься. Время пошло!

Кубинца звали Хорхе, но Майкл считал, что это его имя ненастоящее. Он перебрался в США нелегально с семьей совсем маленьким. При этом его старший брат утонул, упал с перегруженной лодки, на которой они ночью плыли к Флориде. Его семья бежала с Кубы. Хорхе ненавидел Фиделя, коммунизм и красных.

– Ты не коммунист? – первым делом спросил он Майкла, как только они познакомились.

– Нет, – ответил Майкл. – Меня не взяли. У меня плоскостопие.

– Ты чего лепишь?

– Ты что, не знал, что с плоскостопием в партию не берут?

Хорхе недоверчиво посмотрел на Майкла, уж не смеется ли он над ним. Но Майкл оставался серьезным и кубинец лишь покачал головой. В целом это был неплохой парень.

При крике Кена Хорхе словно подбросило на кровати. На лету он успел сунуть ноги в шорты, схватил полотенце и босиком бросился в туалетную комнату.

– Вставай, парень, в сортире только три очка. Если не успеешь, то ссать придется в штаны или отжиматься.

Майкл не успел. Он выскочил на построение последним.

– Кен посмотрел на секундомер.

– Десять секунд, новичок. После разминки десять раз отжаться.

По шеренге пронесся легкий смех. Майкл сообразил, что в отжимании кроется какой-то подвох.

– Отставить смех… чки. Пошли!

Разминка проходила на свежем воздухе и заняла всего тридцать минут. Но лучше бы она проходила в зале, потому что, несмотря на раннее утро, жара, усиленная влажностью, с непривычки навалилась на плечи Майкла потной тяжестью. Когда закончилась разминка, все двинулись на завтрак, а Кузнецов остался.

– Ну, парень, давай.

Майкл начал отжиматься и почувствовал, что ему что-то мешает. Он повернул голову и увидел как Кен поставил ногу на его спину и давит на него.

– Вот почему все так злорадно ухмылялись, – подумал Майкл. – Похоже, они тоже прошли через это.

Кен был невозмутим. Когда отжимания закончились, он сказал.

– Попробуй вставать вовремя.

Повернулся и ушел на завтрак.

***

Тренировки в лагере проводились два раза в день. Оканчивались они спаррингами. Затем следовал часовой разбор боев, отдых, затем обед. Сончас. В пять снова тренировка, разбор, свободного времени у обитателей лагеря практически не было. За его пределы выходить запрещалось.

Конкуренция между боксерами была жесткая, если не сказать жестокая. Каждый понимал, что выживет сильнейший и старались всеми силами подавить соперников. Не брезговали и провокациями.