– Иди! – Сааремат получил толчок в спину.

Ноги плохо слушались. Ковыляя, он медленно побрёл, руки были связаны за спиной. Его подвели к лошади.

– Садись!

Сколот не двинулся. Рывок за плечо развернул его.

Пленников заставляли садиться верхом. Тех, кто сопротивлялся, оглушив, взваливали на лошадей, привязывали.

– Выбирай.

Выбора не было. Сааремат подчинился. Глаза закрыли плотной повязкой.       Наконец тронулись в путь. Никогда ещё не было так тяжело Сааремату в седле, если бы не верёвки, наверное, упал бы с лошади. Ужасно хотелось пить, связанные сзади руки ныли до самых плеч, ног он уже не чувствовал, пот заливал лицо. Сколот проклинал своих пленителей, молил Богов то послать ему смерть, избавив от позора, то дать силы для мести. Судя по ослабевающему жару солнечных лучей, они ехали до вечера, затем спустились по склону, и живительный запах сырой прохлады дохнул на измученных пленников. Наконец остановились, пленным развязали глаза, стащили с сёдел как мешки с зерном, сбросили на землю, потому что затёкшие ноги подломились. Руки развязали, но никто не имел сил двигаться.

Сааремат, приподнявшись, осмотрелся. Они были на песчаном берегу реки. Сзади на шею накинули верёвку, но он не мог сопротивляться. Чужие воины окружили их, они сняли плащи, и теперь стали заметны стройные высокие фигуры, одетые в кожаные доспехи, к широким поясам крепились мечи.

Командир чужих, старший годами, но тоже ещё безбородый, внимательно рассматривал сколотов, тихо отдавая по очереди распоряжения стоящим рядом воинам.

«Эллины, – подумал Сааремат, – живущие в городах у моря, бреют бороды, но это не они. Судя по молодости, мальчишки испытания проходят на взрослость и, вероятно, уже прошли» …

Воины окружили пленных.

– Вставайте! – приказал командир.

Кое-как сколоты поднялись.

– Раздевайтесь!

Пленники не спешили. Сааремат почувствовал остриё меча на шее, а двое воинов выволокли самого молодого Гурда, заломив ему руки, подтащили к старшему. Тот одним движением меча распорол на юноше одежду, которая лохмотьями упала к его ногам. Швырнув перепуганного мальчишку на землю, командир чужих плетью для лошади со всей силы ударил по земле рядом с пленником, который сжался, прикрыв голову.

– Сейчас, – в тишине сказал старший, – все разденутся и вымоются в реке! Иначе этого буду пороть, пока не сдохнет или вы не поумнеете! Если хоть один попытается противиться, этому перережу глотку! Несговорчивых окунём сами! Ну, что? Начинаем? – двое вытащили из-за пояса плети.

У Сааремата внутри всё сжалось, он готов был выкрикнуть, но Тар опередил его:

– Не тронь мальчишку! Твоя взяла!

У Сааремата отлегло от сердца. Что бы там ни было, а пока жив, есть надежда.

Выхода не было, они разделись.

Всадники, загнав пленных в воду, отрезали им возможность к бегству, окружив со всех сторон. Окриками, тычками их заставили окунуться с головой и вымыться. Каким бы глупым ни выглядело их положение, Сааремат испытал облегчение, попав в воду. После ужасной дороги неплохо было смыть пыль и пот, голове тоже стало легче.

Точно так же бесцеремонно их выгнали на берег. Одежда исчезла, осталась только обувь, и рядом лежали куски серой ткани. Едва пленники успели обмотать бёдра, их разделили на группы по пять-шесть человек и, связав руки впереди, повели вверх по береговому склону. Охранники ехали рядом.

Поднявшись на берег, они миновали прибрежные заросли – и за пригорком увидели селение, расположенное в роще. Войлочные шатры, круглые, четырёхугольные, располагались по кругу, в центре размещался навес. Окружал стан глинобитный забор, кое-где вился дым костров, донося такие домашние, уютные запахи. Из посёлка навстречу шла группа девушек в коротких полотняных платьях, подобных туникам эллинов. Они несли корзины и пустые меха для воды. Поравнявшись, они приветливо заулыбались воинам, обменялись, вероятно, приветствиями и, скользнув по пленным безразличными взглядами, пошли к реке. Рядом с Саарематом ехал его ночной соперник, и сколот иногда бросал на него косой злобный взгляд. Из-под шлема у него выбилась прядь черных волос и лезла в глаза. После очередной безуспешной попытки заправить её воин снял шлем. Волосы пушистой охапкой рассыпались по плечам и спине. Сааремат невольно приостановился, получив тут же толчок в спину и окрик: