– Лазать по деревьям, как мы – ловко, они не умели, но бегали быстрее любого плотоядного. Даже Стервятники не смогли бы их догнать! – воскликнул Рошан. – Другие ящеры в стае не признали потомство и попытались съесть уродливых детёнышей, но самка вступилась за своих чад. Долго сопротивляться она не смогла, и глупые Разавры разорвали её на части!

Вождь снова взметнул руками, словно порвал надвое кожаный лоскут. Повествование его было настолько захватывающим, что будущие охотники прониклись не на шутку. А дочь вожака и вовсе испугалась. Прикрыв лицо руками, она прижалась к матери. Раздался всхлип.

– Оми, Оми… – Ана попыталась успокоить дитя.

Рошан махнул светловласой охотнице рукой, и она, укутав ребёнка в кожаное покрывало, направилась к араукариям.

– Поведай им, Хорд, – попросил вожак старика. – Я сейчас вернусь.

Вождь последовал за Аной, а сидящие у костра подростки мгновенно уставились на старца. Хорд почесал бороду костяной расчёской и подхватил рассказ:

– Шкура Заврини не вся была покрыта чешуёй. Однажды на Большой Охоте у известковых болот я нашёл их окаменевший след. Сколько лун ему? Мне неизвестно. Но след крупней людского. И стало ясно по нему, что кожа Заврини на ступнях гладкая была, как у меня.

Хорд ловко скинул сандалет и выставил перед сидящими свою ногу. Босая пятка старика заблестела от свечения костра. Соплеменники дружно рассмеялись.

– Так вот, – продолжил Хорд, – Разавры попытались съесть маленьких Заврини, но те, испугавшись, бросились наутёк. Им удалось скрыться среди корней и зарослей лианового леса. Что случилось дальше – нам неведомо, но мы точно знаем, что выжили два светлокожих детёныша.

– Хорд, а откуда ты знаешь про светлокожих детёнышей? – спросила черновласая девочка.

– Предок мой, Алак, поведал мне, как и поведал ему его пращур, а пращуру прапращур, что стояло наше племя однажды у берегов бушующих вод во времена, когда жив был последний белокожий Заврини, – ответил старец. – И что первый люд появился в обители Пангеи от первого чувства Заврини – не из яйца, как рептилии, а из лона, как ты, Эльна! – добавил Хорд.

Среди юных слушателей снова послышались вздохи и ахи удивления.

– И что это за чувство? – робко поинтересовалась Эльна.

– Любовь, дитя моё!

Подростки тихонечко захихикали.

– Значит, есть ещё и другие племена, верно? – спросил Ронин. – Ведь Заврини было восемь!

– Этого мы не знаем, юноша. Мы можем лишь предположить…

– А нельзя спросить у Пангеи? – Ронин развёл руками.

– К сожалению, Пангея не проницает прошлое, как шаманы путь травоядных, – с грустью ответил Хорд. – А настоящее Её глаза…

– Смотрите, огоньки поднимаются над шатром! – внезапно выкрикнул кто-то из подростков.

Все подскочили! Маленький сгусток крупинок раскалённой смолы вырвался наружу из дымоотвода строения. Кружась словно полевые бабочки, светящиеся частички принялись хаотично вращаться, стремясь ввысь.

– Спокойствие, друзья мои! – усмирил сородичей Варн и бегом ринулся к постройке.

Одноглазый ослабил бечёвки, которые стягивали вход и пристально уставился на соплеменников.

– Ну что? Подождём вождя или начнём без него? – улыбаясь, спросил ремесленник.

– Я здесь, Варн! – воскликнул Рошан, спускаясь по тропе. – Давай уже! Покажи нам тотем в действии!

Одноглазый окончательно распустил лиановые верёвки и приподнял полог. Жар мгновенно хлынул из шатра, и Варн едва успел отскочить. Все ахнули от происходящего: по ту сторону входа нечто, похожее на огненное облако из бесконечного множества горящих частиц, попыталось вырваться из строения, но сквозной поток воздуха, устремившись к дымоотводу, не дал этому произойти.