Публика возмущалась, что Рёскин призывает вернуться к патриархальным моделям и тем самым как будто подрывает современное производство, – вся Англия шумела месяцами, каждую неделю выходили памфлеты против Рёскина, и журнал едва пережил эту травлю. Рёскина тогда поддержал только Карлейль, сказавший, что всякий настоящий писатель должен уметь позлить «полмиллиона обывателей».

За плечами у Рёскина уже был один экономический трактат: «Радость навеки и ее рыночная цена» (1857). В этой книге Рёскин впервые заявил, что без учета человеческого таланта машинное производство глохнет: машины начинают производить уродливые и ненужные товары, возникает перепроизводство. Тогда как талант – это принцип открытия новых видов производства: талантливый человек не просто изобретает более удобные и красивые товары, но умеет правильно накапливать средства и распределять товары. Талантливый человек знает, когда нужно копить деньги на открытие производства, а когда лучше копить советы друзей для создания лучших вещей. Он знает, когда лучше делегировать ряд своих обязанностей другим мастерам, а когда лучше быстрее продать товар, а то и часть производства, чтобы обновить его. Талант противопоставляется искателю выгоды, который в конце концов губит доверенное ему предприятие. Мы видим, что Рёскин так же много размышляет о вреде жадности, как Диккенс, Теккерей или Бальзак, и, как и романисты его эпохи, предлагал выход – научиться дарить свой талант, свою заразительную доброжелательность другим людям. Слово «талант» из евангельской притчи, означающее во многих языках не только «одаренность», но и «любезность» и «обаяние» («талант любви»), здесь, в значении «талантливый человек», по-семейному учтивый и по-дружески пламенный, оказывается более чем уместно.

Также Рёскин создал ко времени написания этих четырех лекций множество работ, обучающих рассматривать произведения искусства: уже были написаны и «Семь светочей архитектуры», и «Камни Венеции», и «Элементы рисования», и «Гавани Англии», книга, в которой прославление достижений Тёрнера соединилось с восторгом перед свободной торговлей. Политическая экономия Рёскина требовала видеть в развитии морской торговли залог развития строительных технологий: крупные гавани требуют особых инженерных сооружений, а значит, новых гениев архитектуры.

Название книги явно отсылает к словам Евангелия: «Кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою» (Мк. 9, 35). В современном Рёскину капитализме все рвутся быть первыми. Но экономика только тогда будет разумной, когда и те, кто стали последними, смогут найти свой талант, станут ценителями красоты и внесут свой вклад в общий прогресс эпохи. Идея, что умение ценить красоту – начало настоящего прогресса, была важна для многих: трудами Рёскина вдохновлялся, например, Пьер де Кубертен, возродивший Олимпийские игры. Де Кубертен даже говорил, что тело спортсмена-олимпийца должно быть телом «по Рёскину».

Рёскин писал книгу по прямому благословению Карлейля, с которым тогда сдружился, с двумя целями: преодолеть личный кризис веры и разобраться с современным ему искусством, справиться с переизбытком впечатлений от современности. До этого он пытался вылечиться от скепсиса и пресыщенности впечатлениями другими способами – пешими прогулками, писанием акварелей, проведением экскурсий. Но обращение к социальным вопросам оказалось целительным – он стал писать более простым языком, без былой вычурности, и это впадение в невиданную простоту и вылечило душу.

Главная мысль работы Рёскина состояла в том, что нужно преодолеть разделение труда. Человечество вновь должно объединиться в общины, жить семьями и преодолевать трудности по договоренности, а не в силу особенностей производственных циклов. Именно тогда и возникнет новая, социальная экономика, в которой гражданские обязанности выполняются не только во время войны или выборов, но и во время обработки земли или создания мебели. Всё это – реализация «политики» и «экономики» как умения быть вместе не только в любви и дружбе, но и в решительности и радости. Фактически он описал «кооперативы», без которых не возможна ни одна форма социализма.