– Итак, миссис Стерлинг…

– Дженнифер.

– Ах да… Итак, Дженнифер, расскажите мне о себе, – попросил он, наклонившись к ней через столик.

– Постойте, по-моему, это вы собирались мне что-то рассказать, точнее – показать.

– Что?

– Что вы не отъявленный негодяй, и, насколько я помню, у вас на это ровно полчаса.

– Вот как? И сколько же минут у меня осталось?

– Примерно девять, – сообщила она, взглянув на часы.

– И как, по-вашему, у меня получается?

– Ну, вы же не ожидаете, что я вам вот так сразу все и скажу?

Они замолчали. Энтони просто не знал, что сказать, а такое с ним случалось нечасто, а Дженнифер, похоже, пожалела о своей резкости. О’Хара вспомнил свою последнюю любовницу – жену его дантиста: рыжеволосая барышня с полупрозрачной кожей, он даже боялся лишний раз посмотреть на нее. А вдруг увидишь то, что скрывается под кожей? Муж уже давно охладел к ней, и Энтони подозревал, что она так легко поддалась на его ухаживания скорее из желания отомстить супругу, чем из искренней симпатии.

– Чем вы обычно занимаетесь, Дженнифер?

– Вынуждена вас разочаровать, – ответила Дженнифер. – У меня так мало стоящих занятий, – добавила она, заметив удивленное выражение лица Энтони, – что, боюсь, вы станете порицать меня еще больше, – закончила она, давая ему понять, что ни капельки этого не боится.

– Ну, вы ведете хозяйство на два дома…

– Нет. Здесь мы нанимаем прислугу, а в Лондоне у меня есть миссис Кордоза, которая справляется с хозяйством куда лучше меня.

– Так чем же вы занимаетесь?

– Устраиваю коктейльные вечеринки, званые ужины. Делаю вещи красивыми. Украшаю общество своим присутствием.

– Это вам прекрасно удается.

– А вы, значит, эксперт по таким делам… Да, это дело непростое.

Энтони просто не мог оторвать от нее глаз, смотрел бы и смотрел. Его взгляд то и дело скользил по тому месту, где ее слегка вздернутая верхняя губа соединялась с нежной кожей под носом. Эта часть лица наверняка как-то называется, подумал он, если смотреть на нее долго-долго, в какой-то момент обязательно вспомню.

– Я сделала то, к чему меня готовили с детства: отхватила богатого мужа и делаю его счастливым, – неожиданно сказала Дженнифер, и улыбка исчезла с ее лица.

Возможно, менее опытный мужчина этого бы не заметил: небольшая напряженность во взгляде, намекающая на то, что под внешним антуражем скрывается нечто куда более сложное, чем могло показаться на первый взгляд.

– А я вот собираюсь выпить, если вы не против, – произнесла она.

– Конечно-конечно. Я буду наслаждаться опосредованно.

– Опосредованно… – удивленно повторила она, подзывая официанта, и заказала мартини со льдом.

Просто освежающий аперитив, с некоторым разочарованием подумал он, она не пытается что-то скрыть или забыться под действием алкоголя.

– Если вам от этого легче, – весело заговорил он, – то единственное, что я умею делать, – так это работать.

– Вполне возможно, – ответила она, – что мужчинам куда проще работать, чем иметь дело с чем-то еще.

– С чем именно?

– С суетой повседневной жизни. С людьми, которые ведут себя не так, как тебе хочется, и испытывают чувства, которые тебе неприятны. На работе можно добиваться результатов, быть мастером своего дела. Люди делают все так, как вы говорите…

– Ну, это не про меня, – рассмеялся он.

– Зато вы можете написать статью, а на следующий день она уже лежит во всех газетных киосках. Разве у вас не возникает определенного чувства гордости?

– Раньше вызывало, а сейчас нет – это проходит со временем. Не думаю, что сделал что-то такое, чем могу по-настоящему гордиться. Все, что я пишу, недолговечно, завтра в эту газету в магазине завернут рыбу.