Однако стоило ему выйти за пределы города и углубиться в холмы, как он тут же заблудился. Свернув налево у показавшейся ему знакомой церкви, Энтони начал подниматься вверх по склону холма. Сосны и пальмы попадались все реже, а потом и вообще исчезли, забрав с собой спасительную тень и оставив его беззащитным, скалы и асфальт практически плавились на солнце. Он чувствовал, как кожу начинает стягивать, – вечером наверняка будет ожог.

Время от времени мимо проезжали машины, фонтаны гравия вырывались из-под колес и летели в пропасть. Вчера ему показалось, что до их дома совсем недалеко, – они с Мариеттой шли не торопясь, наслаждаясь вечерней прохладой и ароматами диких трав, а теперь он смотрел на уходящую вдаль дорогу, и его уверенность в том, что он идет правильно, таяла на глазах.

Похоже, что я заблудился, подумал Энтони, вытирая лоб носовым платком. Дон Франклин пришел бы в восторг: Энтони, который объездил всю Африку, пересек множество границ, потерялся в двух шагах от детской площадки какого-то миллионера. Он сделал шаг в сторону, пропуская очередную машину, но тут вдруг раздался скрип тормозов, машина остановилась и, шурша по гравию, сдала назад. Из «Даймлера SP250» высунулась Ивонна Монкрифф и, сдвинув на лоб солнцезащитные очки, крикнула:

– Вы с ума сошли?! Поджариться хотите?

Энтони удивленно уставился на нее, а потом разглядел сидящую за рулем Дженнифер Стерлинг. Она взглянула на него поверх огромных темных очков с совершенно непроницаемым выражением лица.

– Добрый день, – поздоровался он, снимая шляпу, и вдруг осознал, что его мятая рубашка насквозь пропиталась потом, а лицо блестит от влаги.

– Как вас занесло в такую даль, мистер О’Хара? – спросила Дженнифер. – Ищете очередную сенсацию?

– Я… – замялся Энтони, доставая из кармана пиджака письмо и протягивая его ей, – я хотел отдать вам…

– Что это?

– Извинения.

– Извинения?

– За мое недостойное поведение вчера вечером.

– Дженнифер, тебе передать? – недоуменно взглянула на подругу Ивонна Монкрифф, заметив, что Дженнифер не собирается протягивать руку за письмом.

– Нет. А вы можете прочитать его вслух, мистер О’Хара?

– Дженнифер!

– Раз мистер О’Хара смог написать эти слова, думаю, он вполне в состоянии произнести их вслух, – невозмутимо произнесла Дженнифер, не снимая очков.

Энтони отвернулся, взглянув сначала на пустую дорогу, а потом на изнывающую под палящими лучами солнца деревню далеко внизу, и сказал:

– Я все-таки предпочел бы…

– Это мало похоже на извинения, мистер О’Хара, вам так не кажется? – мягко перебила его она. – Написать пару строк каждый может.

Ивонна Монкрифф, опустив глаза, неодобрительно покачала головой. Дженнифер же в упор смотрела на Энтони – его силуэт отражался в ее очках.

Он вскрыл конверт, достал оттуда листок бумаги и прочел свое письмо неожиданно громким раскатистым голосом. Закончив, он убрал письмо в карман. Повисла тишина, нарушавшаяся лишь приглушенным рокотом мотора. Энтони смиренно стоял и ждал ее ответа.

– Мой муж, – наконец заговорила Дженнифер, – сегодня утром уехал в Африку.

– Тогда я почту за честь пригласить вас и миссис Монкрифф пообедать. Точнее, поужинать, – поправился он, взглянув на часы.

– К сожалению, вынуждена отказаться – обещала Фрэнсису посмотреть с ним вечером какую-то яхту. Мечтать не вредно, но я уже пообещала.

– Мы отвезем вас в город, мистер О’Хара. – Дженнифер кивком указала ему на крошечное заднее сиденье. – Не хочу нести ответственность за смерть достопочтенного корреспондента газеты «Нэйшн» от солнечного удара и уж тем более от алкогольной интоксикации.