Желудок скрутило то ли от голода, намекая, что надо бы, наконец, поесть, то ли от нервов.

— Кофе, пожалуйста, — тихо попросила я, ерзая на мягком белоснежном диванчике.

Юридическая фирма выглядела солидно. И дорого. Нереально дорого. Я до сих пор не понимаю, как вчера так запросто отдала за простую консультацию больше половины своих оставшихся денег.

— Он действительно так хорош, как о нем говорят?

— Самый лучший, — заверила девушка, бесшумно опуская на стеклянный столик передо мной кружечку горячего кофе.

— А сколько у него проигранных дел? — продолжила свой расспрос, беспокоясь о почти нулевом балансе на банковской карточке.

— Ни одного, — улыбка не сходила с лица сотрудницы. — Не волнуйтесь. Роман Станиславович обязательно вам поможет, — попыталась успокоить она меня, прежде чем вернуться обратно к своей работе.

Пять минут показались вечность, по истечении которых секретарша объявила, что я могу проходить, открывая передо мной дверь.

Кабинет оказался внутри темным и даже мрачным: черные, не пропускающие свет шторы, такого же цвета стены и темная мебель. Это создавало невероятный контраст со светлым интерьером коридора, где все предметы мебели были настолько идеально белыми, что рябило в глазах, будто смотришь на первый выпавший снег.

Я успела сделать пару шагов в глубь кабинета, когда мужчина, сидящий в кресле, отрываясь от своих бумаг, поднял на меня взгляд. Мне не потребовалось много времени – лишь секунда, чтобы узнать его и осознать, насколько я влипла.

— Р-ромашка?

3. Глава 3

— Р-ромашка? — прошептала осевшим от шока голосом.

Удивляюсь, как мне удалось узнать его сразу. Сколько лет прошло с последней нашей встречи? Десять? Пятнадцать?

Всего мгновение, но этого было достаточно, чтобы я вновь ощутила себя маленькой девочкой от его надменного цепкого взгляда.

Роман Королев, или как я его называла каждый раз, чтобы позлить – Ромашка, был моей самой большой проблемой юных лет. Собственно, так же, как и я его. Врагами нас назвать было сложно, все-таки для таких громких слов мы были еще детьми. Но вот такое чувство, как неприязнь друг к другу, зародилось между нами с самой первой встречи.

После смерти родителей бабушка перевезла меня к себе, где я и приобрела занозу в заднице. Мальчишка лет пятнадцати летел на меня с бешеной скоростью на своем самокате, когда я помогала разгружать из машины коробки с вещами. Я так испугалась, что не могла пошевелиться и отпрыгнуть с дороги: ноги приросли к земле, а пальцы со всей силой вцепились в коробку в руках.

Ему удалось увернуться в последний момент. Почти. По итогу Королев, пытаясь объехать стоявшую как вкопанную одну малявку на его пути, снес боковое зеркало дорогой машины, за которое его родителям пришлось платить.

У меня же остался огромный синяк на бедре, и разбитый на мелкие осколки кукольный фарфоровый сервиз – последний подарок родителей перед автокатастрофой.

Казалось бы, после извинений, денежных и устных, стоило бы разойтись и забыть об этом инциденте. Но не тут-то было. Мы оказались соседями по одной лестничной клетке.

Я на всю жизнь запомнила взгляд карих глаз, что потемнел от злости. В нем безошибочно читались презрение, жестокость и обещание отомстить. Ведь после этого случая родители устроили ему хорошую трепку и на год лишили карманных денег.

Между нами была негласная война. И несмотря на то, что Ромашка был старше меня на четыре года, мне все равно хватало смелости и наглости кидать ему вызов.

В памяти навсегда останется его «случайно» вылитая на мои волосы банка синей краски. А он запомнил встречу моего кулака и его носа после очередной словесной перепалки.