Кстати, о ногах-копытах. Я скосил глаза вниз и убедился, что Орис на сей раз был обут. Пусть и щеголял всё в той же белой футболке да шортах с котятами, но хотя бы на ногах уже были надеты кроссовки. Да, довольно волосатых ногах, но не сказать, чтобы прямо совсем уж уникальных. Взглянув на шевелюру сатира, я убедился, что и рожки его также теперь были надёжно скрыты от чересчур любопытных чужих глаз среди хитро уложенных волос. Всё, прямо всё указывало на то, что Орис не собирался выделяться среди местных жителей… Земли! Да, неужели и правда – я снова дома?!

Оглянувшись, я убедился, что наша скамейка находится в каком-то парке. Парке отдыха, судя по всему, что расположился непосредственно в городской черте.

По дорожке мимо нас прогуливались как парочки, так и семьи с детьми. Виднелось колесо обозрения, раздавались радостные крики, звучала музыка. Недалеко расположился лоток с мороженым и газированной водой, к которому даже собралась небольшая очередь. В общем, обычный летний жаркий денёк. В обычном городе. На самой обычной Земле. Улыбка до ушей, просто сама собой, вдруг вылезла на моём лице.

– Что скажешь? – так и не дождавшись от меня никакой реакции и снова повернувшись в мою сторону, задал вопрос Орис. Оглядев же мою глупую, донельзя довольную физиономию, он ещё и едко поинтересовался. – И что ты находишь здесь такого весёлого?

Я пожал плечами. Отвечать я был не намерен. Как и думать да гадать над словами Ориса. Вообще-то, мысли мои пока и вовсе витали где-то высоко в облаках. И быстро на землю опускаться не собирались. К тому же, понимая характер сатира, можно было даже не сомневаться, что он сам в ближайшем времени не удержится да просто-таки вывалит на меня весь поток информации, которой владеет.

– Ты, братец, похоже, не понял ещё, как твой драгоценный Перун нас подставил, – начал заводиться рогатый, так и не дождавшись от меня ответа.

Я посмотрел в глаза сатиру и вздохнул. Братец! Ну, что сказать? Мой рейтинг взаимоотношений с этим парнокопытным снова стремительно растёт. Перейдя уже из категории дружеских отношений к кровным узам.

– Да, ладно ты! Но, я-то! Я! – неожиданно решил заняться самобичеванием Орис. – Как я-то мог такое допустить? Ну, ответь мне, Лёша! Ответь же…

Вопрос был, понятно, риторический. Равно как и отчаянная просьба рогатого дать ответ не подразумевала под собой, на самом деле, каких бы то ни было откликов с моей стороны.

– Дам наводку, – вроде как снова перешёл к объяснениям сатир, но тут же, бросив разговор, обратился вдруг ко мне с просьбой. – А купи мне мороженого. Ну-у-у, пожа-а-а-луйста!

У меня было слишком хорошее настроение, чтобы с кем бы то ни было ещё спорить да ругаться по мелочам. Так что я просто поднялся со скамейки. Намереваясь не спеша прогуляться до лотка и купить какой-нибудь там пломбир или же эскимо. Что дешевле будет. Нечего “родственничка” уж чрезмерно баловать.

Автоматически похлопав руками по карманам, я сделал шаг вперёд. И тут же тормознулся, вернулся к скамейке и снова упал на неё. Точно на прежнее своё место.

Нет. Я не передумал в части исполнения маленького каприза рогатого. Я элементарно не мог ничего сделать. Вот, никак. Ладони мои, коснувшись карманов, вдруг не обнаружили в них неизменно наличествующей припухлости. В том самом месте припухлости, где обыкновенно были припрятаны кредитная карта и несколько купюр небольшого достоинства. Или же, как минимум, хотя бы одна только кредитная карта.

Поворачиваться в сторону сатира, дабы насладиться злой иронией в его глазах, я не стал. И так всё было теперь понятно. Нас бросили, как говорится, в омут головой. Без копейки денег, без крыши над головой, без помощи и без… Да без всего! Из вновь приобретенного – лишь кроссовки на ногах кучерявого. И то может быть, это и так его личная собственность.