Я не всегда была такой…

Окруженная заботой и лаской любящих родителей, я ни в чём не знала отказа. Знавшие меня люди любили за добрый нрав и смешливость, подруги лезли из кожи вон, чтобы затащить на очередную вечеринку, где бы они гарантированно могли обзавестись интересными кавалерами. Мужчины слетались на меня, как мухи на мёд. Жизнь была прекрасна, и я была уверена, что так будет всегда. Но случившееся тем, октябрьским вечером, навсегда убило всю надежду на счастливое будущее.

Решившая, что в свои двадцать три, окончившая престижный ВУЗ и получившая работу в крупной компании, достаточно самостоятельная, чтобы жить отдельно от родителей, я переехала в уютную квартиру в центральной части города. Место работы было всего в одной автобусной остановке, и я нарадоваться не могла на подобную удачу.

Тем вечером, задержавшись допоздна с отчётами, которые срочно были нужны шефу, я возвращалась домой. Кутаясь в осеннее пальто, я высоко подняла воротник, так как начал моросить противный дождик. Стоять на остановке в ожидании последнего автобуса, было холодно, ноги в тонких чулках замёрзли, зубы отбивали мелкую дробь. До дома было всего несколько кварталов, и я решила, что смогу добраться пешком.

Держа над головой сумочку, чтобы как-то прикрыть голову от дождя, я быстро шла, когда услышала шаги позади себя. Я хотела обернуться, но не успела, кто-то, набросившись сзади и зажав мне рот, потащил в сторону тёмного переулка.

То, что произошло дальше, до сих пор не даёт мне покоя ни днем, ни ночью. От сильных криков, я сорвала голос, который с тех пор приобрёл лёгкую хрипотцу. Стивен уверял, что так мне очень идёт, но, чтобы он ни говорил, это уже не я. Той страшной ночью, насильник растоптал моё достоинство и уничтожил душу. Он не ограничился одним унизительным актом, нет. Он делал это со мной снова и снова, каждый раз повергая в шок своей извращённой фантазией. Дождь лил, оплакивая меня.

Сорвав голос, так и не дождавшись помощи, я, наконец, провалилась в спасительное забытье.

Не знаю, сколько времени я пролежала на мокром асфальте. Меня ранним утром нашёл там Стивен. Живущий неподалёку, он имел обыкновение совершать утреннюю пробежку, и случайно наткнулся на истерзанное тело. Он – то и отвёз меня в больницу, где много часов просидел возле операционной, ожидая результатов. С тех пор, несмотря на все мои протесты, он превратился в моего ангела – хранителя, который жертвуя собой, посвятил жизнь моральной калеке.

В больнице меня навестили полицейские, которые, не стесняясь, пытались узнать все грязные подробности случившегося. Я отказывалась с ними говорить. Да, и что бы я им сказала? Лицо насильника было скрыто под лыжной шапкой, было темно, я ничего не смогла разглядеть!

Почти три месяца я провела на больничной койке, прежде чем врачи позволили мне выписаться. Жизнью, то состояние, в котором я находилась, назвать уже было нельзя. Я просто существовала, покорно позволяя делать со мной то, что они считали нужным.

Всё это время, несмотря на мои протесты, Стивен был рядом. По моей просьбе, родителям ничего не сообщили, и они был уверены, что у дочери всё в "шоколаде".

Когда пришло время покидать больницу, у меня началась настоящая истерика. Я боялась возвращаться в свою квартиру. Боялась оставаться одна. Мне повсюду мерещился насильник.

Милый Стивен! Тогда – то он и предложил, свою помощь. Проявив настойчивость, он перевёз меня в другой город, где нашёл надёжное убежище, и всячески окружал заботой. Мне было сложно понять его мотивы, ведь он знал, что я уже никогда не стану прежней, полноценной. Для чего ему это было нужно?