Когда они подошли к заброшенному парку Горина, чтобы сократить путь по диагонали, выключенный телефон Юки зазвонил, разредив тишину; Юка дернулась в испуге, непроизвольно оглянувшись. Проиграв несколько секунд, мелодия прервалась; ей пришлось включить телефон, чтобы проверить входящий.

– Номер неизвестный, – пробубнила Юка. – Пошли, – добавила она, бросая телефон в большую кожаную сумку с цветными лоскутками. Теперь в ее голове играла мелодия Chimes.

– Это из клуба… – сказала Мая встревоженно. – Мы должны сдать информацию.

Для Юки это было самой неприятной частью задания, но еще неприятнее было то, что она – впервые – не хотела этого делать.

Не дождавшись ответа, Мая благоговейно воскликнула, широко улыбнувшись:

– Неужели, Юка?!

Юке стало неловко; она не любила делиться своими переживаниями, но Маю было не обмануть. «Не неужели», – ответила Юка телепатически, опустив глаза в землю.

После отъезда матери квартира три года оставалась бесхозной, – она уехала в соседнее государство, где нашла себе очередного мужа, в очередной раз окунувшись в конфетно-букетный… Комнаты были просторными и светлыми; некоторые вещи все так же лежали на своих местах, как их оставили перед отъездом. Пока Мая мыла руки, Юка тайком прикасалась к вещам, вдыхая их запах, – разрыв между ней и матерью исчезал; теперь она ощущала ее присутствие.

Сестры пошли на маленькую лоджию с кружками чая, откуда виднелся поглощенный синевой одинокий островок школы, в которой раньше училась Юка. Высунувшись в окна, они пускали дым и мечтали. В небе на большом расстоянии от луны светился яркий ореол. Юка отвела взгляд в сторону:

– Он просто одинокий, как и я, – неразборчиво проговорила она себе под нос. – Как я могу его сдать?

– Ю, ты что-то сказала? – переспросила Мая. – Пожалуйста, повтори, мне это очень важно!

Юка покачала головой, опустив взгляд во двор.

– Как же красиво! – Мая улыбнулась, подставив лицо небу. – Лучшее время!.. Ты понимаешь, Ю?! – ее глаза озарились светом всех солнц.

Вскоре сестры легли спать. Перед рассветом со двора донесся пронзительный гудок, похожий на звук клаксона. Юка вздрогнула от неожиданности. Мая сонно дернулась в кровати.

– Что это? – вяло спросила она.

– Тебе лучше знать. Ты же предвидишь будущее, – ответила Юка, подскакивая к окну. Мая подбежала следом.

Окинув взглядом расцветающий, но все еще мрачный двор, Юка посмотрела вниз. Под домом находилось какое-то продолговатое черное пятно. Вскоре из большого пятна отделилось пятно поменьше, уставившись – как Юке показалось – на них. Мае приспичило накраситься; торопливо подбежав к зеркалу, она начала прихорашиваться в темноте. У Юки похолодели конечности: посвященность в сверхъестественное отнюдь не уменьшала ее трепета перед ним. Внутренняя скованность Юки, ущемляющая ее энергию, оборачивалась смутными предчувствиями и опасениями. Накинув цветочный халат поверх маминой ночной рубашки, она руками прибрала волосы в излюбленный хвост с перепонкой. Мая поминутно спрашивала у сестры, как она выглядит, и, не дожидаясь реакции, принималась исправлять мнимые недочеты. В это время Юка слонялась по прихожей, продумывая речь, оправдывавшую отсрочку информации.

Услышав шорох и стуки на этаже, сестры не сговариваясь побежали прятаться на лоджию. Мая, преданная клубу, но понимая чувства сестры, негласно решила ее прикрыть перед сотрудниками клуба.

Закрыв пластиковую дверь, сестры притаились друг напротив друга.

– Не очень хорошая затея прятаться в квартире. Они же нас увидели в окно, – проговорила Юка, укоряя себя.

– Так он, может, и не зайдет… Надеюсь… – Мая улыбнулась; она была возбуждена предпринятой авантюрой.