— А Вы были в Италии?

— Был.

— А в каких городах?

— В Риме, Флоренции, Милане, Венеции, Сорренто. Могу продолжить список, - улыбка Роберта становится заметнее.

— И где Вам больше всего понравилось?

— Каждый итальянский город по-своему прекрасен. Но больше всех я люблю Рим.

— Круто. А вот я нигде не была. Только на Кубе.

— Я в курсе, - во взгляде мужчины появляется лукавый блеск.

В голове вспышкой загорается воспоминание о том, с какой жадностью Роберт целовал меня в своём бунгало. Это было так волнующе, так властно, так порочно. В лицо моментально бросается краска, а по телу проносится дрожь. Неосознанно сжимаю колени.

Я бы хотела, чтобы Роберт снова поцеловал или прикоснулся ко мне прямо сейчас. Кажется, только это и сможет заглушить боль моего разбитого сердца. Не зря говорят: клин клином вышибают.

Эрдман отлично подходит на роль мужчины, способного вытравить Павла из мыслей и души. После расставания со Швецовым, я больше не чувствую себя живой.

Хочется, чтобы кто-то сильный взял и встряхнул меня, возможно, даже сделал физически больно. Отрезвил. Поставил мозги на место. Наверное, отчасти поэтому я позвонила Роберту.

Однако он, похоже, не собирается делать ничего подобного. Когда заканчивается фильм, просто желает спокойной ночи и уходит в свою спальню.

В коридоре на втором этаже дежурят Тор и Рейн. Преодолевая закономерный страх перед двумя грозными зверюгами, глажу одного из доберманов. Второй тут же подставляет мне голову, пытаясь оттеснить первого.

— Даже так, да? – удивляюсь реакции собак.

Думала, они начнут злобно рычать и не подпустят к себе. Чешу жилистые шеи доберманов, тереблю уши, стараясь никого не обделить лаской.

— А пойдёте спать в мою комнату? – распахиваю дверь, приглашая Тора и Рейна зайти.

Они колеблются.

— Ну же, смелее! Идём!

Один из псов делает осторожный шаг.

— Что? Этот злыдень безжалостно муштровал вас? Запрещал батониться на постельке? – намекаю на строгое воспитание, полученное доберманами от Роберта. – Я не такая. Со мной можно.

Наконец, Тор и Рейн заходят в спальню, но не прыгают на кровать, а скромно располагаются на ковре.

Раздеваюсь и укладываюсь под тёплое одеяло. Хлопаю по постели рукой.

— Кто хочет ко мне?

Первым в ноги запрыгивает Рейн. Или Тор. Если честно, ещё не научилась их различать. Внешне они абсолютно одинаковые, как братья-близнецы.

— Хороший мальчик! И ты давай тоже сюда! – обращаюсь ко второму доберману. – Здесь всем места хватит. Кровать огромная.

Когда обе собаки устраиваются у меня в ногах, выключаю ночник на тумбочке.

— Теперь, красавчики, у вас начнётся новая жизнь, - произношу в темноту. – Только хозяину своему не рассказывайте. Это будет нашим маленьким секретом.

***

Утром просыпаюсь от громкого окрика:

— Тор! Рейн! Это что такое? Кто позволил?

Подпрыгиваю на постели вместе с доберманами.

В дверях стоит Роберт. Лицо у него настолько офигевшее, что я еле сдерживаюсь от смеха.

Собаки, прижав уши и хвосты, шементом срываются из спальни в коридор, едва не сбивая с ног хозяина.

— Это я. Я позволила, - заявляю. – Не ругай их. Они не виноваты.

— Ксения, баловать Тора и Рейна недопустимо!

— Такого в договоре прописано не было, - простодушно пожимаю плечами.

— Да потому что до тебя никому в голову не приходило позволять собакам спать в постели!

— Я люблю животных. А в коридоре пёселям холодно. Вот я и позвала их к себе.

— У Тора и Рейна есть свои лежанки, если им не нравится спать в коридоре!

— Ладно. Что ты хочешь? – скрещиваю руки на груди. - Хочешь наказать их? Наказывай меня!

— А когда это я разрешил тебе обращаться ко мне на «ты»? – прищуривается Роберт.