Он кивает.

– Да. С таким маячком ей не спрятаться. Вы будете получать оповещения о важных событиях и сможете определить ее местоположение с точностью до полумили или около того.

Оливия кивает.

– Очень хорошо. Это именно то, что мне нужно.

Она говорит это небрежно, как будто постоянно нанимает людей для засовывания маячков в людей. Хотя, возможно, так оно и есть. Может, она и ее муж – мой дедушка, о котором теперь я вспоминаю с легким содроганием – часто занимались подобными вещами: шантажом и вымогательством. Разбрасывались деньгами, пока не получали то, что хотели.

Я потираю руку и наконец вытираю кровь шелковым платком, который держу в руке, просто потому что больше не могу на это смотреть. Меня тошнит, в животе все переворачивается. Мужчина собирает свои вещи и уходит, еще раз кивнув Оливии.

– Это просто дополнительная страховка, – говорит мне бабушка, когда мы остаемся вдвоем. – Я знаю, ты не убежишь и не попытаешься скрыться. Ведь ты прекрасно понимаешь, что у меня достаточно ресурсов, чтобы выследить тебя и твоих мальчишек, если вы попытаетесь покинуть Детройт. – Она одаривает меня язвительной улыбкой, которая делает ее похожей на гадюку, обвешанную жемчугом. – Приятного будет мало для всех, замешанных в этом деле. Знаю, ты понимаешь, насколько я серьезна. Так что будь умнее, не пытайся сбежать от меня. Уяснила?

В ее голосе слышится явное предупреждение, и я с трудом сглатываю, отрывисто кивая.

– Отлично. – Она хлопает в ладоши, и ее улыбка становится шире. – Теперь я сообщу Трою, что ваша помолвка подтверждена, а после возьмем небольшой перерыв, чтобы мы все могли подготовиться к свадьбе, которой вы оба заслуживаете. Это будет грандиозное мероприятие, достойное союза двух таких выдающихся семей.

Я знаю, она говорит это искренне, но для меня это звучит как шутка. Трой – отвратительный пошляк, и с тех пор, как Оливия показала свое истинное лицо, я не могу отделаться от мысли, что семья Стэнтонов не намного лучше. Но, возможно, она права. Нечто изысканное и роскошное снаружи, но поверхностное и натянутое внутри – вот на что должна быть похожа эта свадьба. Такой она и заслуживает быть.

– Вы поженитесь, – продолжает она, кивая, будто я что-то сказала в ответ. – И я наконец-то смогу приступить к восстановлению наследия Стэнтонов, как всегда и хотела.

Совершенно очевидно, что для Оливии это всего лишь деловое соглашение. Ей нет дела ни до меня, ни до моих чувств. Она объединит свою империю с империей Троя, приобретя больше денег и власти благодаря этому союзу, что поможет ей укрепить свое положение и разбогатеть после того, как ее мужа предали партнеры по бизнесу, и он, по-видимому, потерял значительную часть своих денег.

Самое отвратительное, что, судя по увиденному мной, Оливия все еще очень богата. Ей даже не нужно этого делать. Но она хочет быть такой же неприлично богатой, какой была раньше, хочет пробиться обратно на вершину высшего общества Детройта и готова сделать все возможное, чтобы достичь этой цели. Даже если это означает, что ей, по сути, придется продать собственную внучку тому, кто предложит самую высокую цену за этот вынужденный брак.

Я проглатываю комок в горле, желудок сжимается, а на языке появляется горечь.

– Что же Трой с этого получит? – спрашиваю я ее, комкая окровавленный платок в руке. – Я знаю, что он делает это не по доброте душевной.

– Имя нашей семьи по-прежнему имеет большой вес в Детройте. И у меня есть деловые связи, которые могут помочь ему и его семье. Это разумная партия. – Она смотрит на меня, и ее губы слегка изгибаются, как будто она попробовала что-то кислое. – Кроме того, Трой всегда был… увлечен тобой. Я надеялась заполучить внучку-девственницу для продажи на аукционе и была крайне разочарована тем, что братья Воронины разрушили этот план. Но оказывается, Трой несколько более снисходителен к этому недостатку, нежели другие мужчины. Его больше привлекает тот факт, что твоя приемная мать была проституткой, и ты была взращена отбросом общества.