Вообще, надо сказать, дорогие дамы, что знакомство с красивым мужчиной несет в себе массу проблем. Вы должны быть заранее готовы к тому, что отныне вы в добровольном порядке получили работу материально ответственного за хранение бесценного сокровища, коим является ваше новое приобретение. Ведь сколько желающих вокруг заполучить эту ценность! Я уже не говорю об актах откровенного вандализма, когда какая-нибудь дрянь решит попользоваться ею без спросу. Да так и норовит испачкать ваш шедевр своими грязными ручищами! Я вообще придерживаюсь мнения, что красивых мужчин надо ставить на сигнализацию. Как дорогой автомобиль. Если кто-то где-то, хоть пальцем…. Чтоб орало на весь квартал! И не важно, что после такой сирены ваш красавец начнет плохо слышать, зато он по-прежнему ваш. Целиком и полностью.

Вот и мой Дима номер два вел себя слишком странно для нормального человека, но довольно обыденно для красивого мужчины. Каждый раз, когда мы оставались один на один в комнате, он рывком снимал с себя всю одежду, принимал художественную позу и застывал в ней ровно на то время, которое, по его мнению, было достаточно, чтобы оценить его уникальность.

– Ну как? – передо мной стояло совершенное существо всех отношениях, кроме человеческого.

– Что, как? – Мне нравилось выводить его из себя, делая вид, что не понимаю вопроса.

Как я и ожидала, Дима «полез на стенку» от злости.

– Ты что, не видишь? – Его правильно очерченные губы искривились. – Вот эту икроножную мышцу? У кого ты еще видела такую икроножную мышцу?

– Вообще-то… – я равнодушно пожала плечами. – У меня нет привычки оценивать мужчин по их икроножным мышцам.

Увы. В сексе он был не столь великолепен. Его манеру можно было бы назвать: «скачки на опережение». Причем он всегда старался прийти к финишу первым, словно ему за это сунут в зубы сладкую морковку. Короче, это был тот самый случай, когда количество никак не хотело перерастать в качество.

– Ну почему красивый мужчина настолько безнадежен как любовник?

Я сидела за столиком в маленьком кафе на Пушкинской и делилась с Милой своими невеселыми впечатлениями относительно своей личной жизни.

– Неужели одно с другим настолько несовместимо? Почему красивый мужчина должен быть непременно глуп, как самая распоследняя завалявшаяся пробка, и бездарен в постели? Вот он стоит перед тобой: тело, словно вылепленное руками мастера, каждая черточка его лица настолько совершенна, что я ловлю себя на мысли, что завидую этому непроходимому эгоисту, когда с утра с трудом привожу себя в порядок. Знаешь, сколько мне приходится трудиться, чтобы выглядеть на «все сто»? А этот… даже не знаю, как его назвать, с утра встал и уже красив, как все греческие боги вместе взятые. Разве это справедливо?

– Дорогая, – Мила смотрела на меня, как на слабоумную, – ты хочешь от мужчины слишком многого. И чтоб красивый, и умный, и чтобы из постели по полдня не вылезал. В жизни надо уметь выбирать. Или одно, или другое.

– Выбирать… – я вдруг почувствовала себя обделенной. – А если я не хочу выбирать? Почему мужчины постоянно ставят нас в дурацкое положение?

– Потому что это мы им позволяем ставить себя во все положения, которые им заблагорассудится. Они полагают, что раз мы женщины, значит, просто обязаны быть в каком-нибудь положении.

– Кто здесь у нас в положении? – послышался до боли знакомый голос, и через мгновение около нас материализовалась Женька собственной персоной. – Надеюсь, не Валерия?

– Очень своевременное замечание, – огрызнулась я.

– О чем это она? – Женька перевела полный недоумения взгляд на Милу.