Они выловили упавшие вещи и проехали под деревом. В это время подрулила вторая лодка.

– Что уж теперь, поехали, – Алексей махнул вперёд.

Он пощупал голову. На темени имелась ссадина, которая кровоточила.

Андрей завёл мотор, и лодка снова побежала по водной глади. Голова у Алексея гудела, но боль притупилась, стала не такой острой. «Пройдёт», – мысленно подумал он. Вскоре о происшествии забыли. Новые впечатления и новые трудности ждали за каждым поворотом.

Очередная ночёвка опять получилась в избе. Путники не знали, где она точно находится, и исследовали множество поворотов, похожих по описанию на нужный. Только поздно вечером, уже отчаявшись найти избу, они её неожиданно увидели. Уставшие и измученные, быстро организовав ужин, рыбаки уснули мёртвым сном. Алексей уснуть не мог. Нещадно болела голова. Боль он терпеть умел и относился к ней снисходительно, приспособившись её не замечать, но неожиданно для себя он обнаружил, что в натопленной избе ему не хватает воздуха. Алексей просто задыхался. Его напарники тихо посапывали и, судя по всему, ничто их сну не мешало. Он долго лежал, не шевелясь и пытаясь дышать глубже, но ничего не помогало. Алексей задыхался. Тогда он поднялся и приоткрыл немного дверь. Струя свежего воздуха его освежила, и он почувствовал, что дышать стало заметно легче. Алексей лёг прямо на пол, головой к двери, оставив в проёме маленькую щелку для поступления свежего воздуха. Через некоторое время он тоже уснул.

Утром, после обычных процедур, рыбаки стали готовиться к дальнейшему подъёму по порогам. Алексей ничего не сказал напарникам о своих ночных ощущениях, так как на плохой сон никто не жаловался, и никто не угорел. Он догадывался, что у него предположительно сотрясение мозга, но вслух об этом не высказывался. Когда отчалили, он, как обычно, работал шестом, рубил деревья, выполняя работу, как другие.

Весь день опять прошёл в обычных заботах. Бесконечные повороты реки, казалось, никогда не прекратятся. Добраться надо до места, где два ручья, сливаясь, образуют исток этой реки, то есть до рассох. Дальше для лодки пути не было. Ручьи очень мелкие, узкие и завалены упавшими деревьями. По слухам именно в этих рассохах отменно клевал хариус, но до них надо ещё как-то добраться. Никто там до этого не был и не знал, как они выглядят эти рассохи. Рыбаки упорно двигались вперёд, прорубаясь через завалы.

Наконец, речка кончилась. Лодка почти упёрлась в красную щелью, похожую на утюг. На левом берегу стояла полуразрушенная изба, а на правом имелся небольшой зелёный лужок, пригодный для разбивки палатки.

– Приехали! – Андрей заглушил мотор.

Вторая лодка приткнулась к берегу почти сразу.

– Рассохи! – Жора показал на два узких ручья, сливающихся в общее русло.

Алексей пошёл осматривать избу. Василий Фёдорович занялся костром. Рыбаки, забыв про усталость, оказались довольны, что добрались до места. Поиски хариуса по рассохам оставили до утра. Сейчас следовало основательно устроиться на стоянку. Пробыть здесь придётся, может быть, более суток, всё будет зависеть от клёва. Поднявшись на щелью, Алексей обнаружил тропу, которая уходила по середине щельи вглубь леса. Казалось, что тропа не принадлежит ни одной из рассох.

– Здесь тропа, – крикнул он сверху, – Завтра проверим, куда она ведёт.

Он набрал сухого валежника и спустился вниз.

– Ложимся спать, встанем пораньше и пойдём вверх по рассохам. Судя по рассказам, здесь хариус крупный и его много. Надо только найти тропу, по которой ходят рыбаки. Ловят рыбу по левой рассохе, тропа выводит прямо к нужным ямкам, – Жора поведал, что слышал от рыбаков.