Развитие товарно-денежных отношений вело к восстановлению всероссийского внутреннего рынка. Воссоздавались крупные ярмарки: Нижегородская, Бакинская, Ирбитская, Киевская и др. Открывались торговые биржи. Допускалась известная свобода развития частного капитала в промышленности и торговле. Разрешалось создание небольших частных предприятий (с числом рабочих не более 20), концессий, аренды, смешанных обществ.
В 1921-1924 гг. создается двухуровневая банковская система: Государственный банк, Торгово-промышленный банк, Банк для внешней торговли, сеть кооперативных и местных коммунальных банков. Денежная эмиссия как основной источник доходов государственного бюджета заменяется системой прямых и косвенных налогов (промысловый, подоходный, сельскохозяйственный, акцизы на товары массового потребления, местные налоги), вводится оплата за услуги (транспорт, связь, коммунальное хозяйство и др.)
Реформы НЭПа тормозились неустойчивостью денежного обращения, инфляцией. В 1922 г. правительство приступило к денежной реформе. В конце этого года в обращение была выпущена устойчивая валюта – червонец. Червонец, приравнивавшийся к 10 дореволюционным золотым рублям, обеспечивался золотом и другими легко реализуемыми ценностями и товарами. К 1924 г. денежная реформа завершилась: вместо обесценившихся совзнаков были выпущены медные и серебряные монеты и казначейские билеты. В ходе реформы удалось ликвидировать бюджетный дефицит, а с октября 1924 г. выпуск денежных знаков для покрытия бюджетного дефицита был запрещен по закону.
Прирост промышленной продукции в 20-е гг. осуществлялся высокими темпами: в 1921 г. – 42,1%, 1922 – 30,7%, 1923 – 52,9%, 1924 – 14,6%, 1925 – 66,1%, 1926 – 43,2%, 1927 – 14,2%. При этом тяжелая промышленность восстанавливалась быстрее, чем легкая. К концу 20-х гг. советская экономика в целом достигает довоенный уровень.
Темп восстановления промышленности был впечатляющим, однако он был ниже, чем утверждала официальная статистика. Согласно официальным данным, национальный доход СССР в 1928 г. по сравнению с дореволюционным временем вырос на 19%. По подсчетам современных исследователей, он оказался на 12-15% ниже уровня 1913 г., а в расчете на душу населения на 17-20%.
Высокие темпы роста в годы НЭПа во многом объяснялись «восстановительным эффектом»: загружалось уже имевшее, но простаивавшее оборудование, в сельском хозяйстве вводились в оборот заброшенные в Гражданскую войну старопахотные земли. Когда еще в конце 20-х гг. эти резервы иссякли, страна столкнулась с необходимостью огромных капиталовложений в промышленность, чтобы реконструировать старые заводы с изношенным оборудованием и создать новые промышленные отрасли.
Монополия внешней торговли позволяло завышать цены на промышленные изделия, что обеспечивало предприятиям прибыль даже при низкой эффективности и плохом качестве изделий. Квалифицированные рабочие составляли всего 53% от общего числа рабочих, приток молодежи из села в город породил массовую безработицу. В 1925 г. число безработных достигло 1,5 млн человек. Заработная плата и потребление было ниже, чем до революции. Среди рабочих и служащих росло недовольство. В 1926 г. в забастовках участвовали более 100 тыс. человек. Участие иностранного капитала не оказывало существенного влияния на общее состояние экономики. Как отмечал С.Н. Прокопович (экономист, бывший министр Временного правительства, высланный в 1922 г. из Советской России), заграница «не даст капиталов промышленности, в которой коммунисты играют роль капиталистов, а инженеры отнесены к разряду подозрительных лиц, за которыми нужен глаз да глаз. Русская промышленность была отсталой и до войны. Пока коммунисты после Октябрьской революции насаждали коммунизм, а потом при нэпе выпалывали его, европейские и американские предприниматели и инженеры занимались делом, и между техникой русской и европейской, не говоря уже об американской, образовалась глубокая пропасть. Давать деньги на подправку заведомо нежизнеспособных предприятий никто не будет. Капиталист, давая деньги, хочет иметь уверенность, что они будут приносить доход. Этой уверенности в государственной промышленности, руководимой большевиками и советскими чиновниками, у него быть не может»