И всё же на душе кошки поскрёбывали. Но я гнала эти мысли и думала о нашей дальнейшей судьбе. Кое-что вырисовывалось, но еще было сыро и вяло.

- Время всё расставит по своим местам, - уговаривала я себя.

Сейчас же я видела перед собой улыбающуюся мальчишескую рожицу и радовалась вместе с ним. Даже притянула его лицо к себе и расцеловала в обе щеки. Он покраснел, слегка опешил, но улыбку не потерял. Схватил меня в объятия и прижал к себе уже по-взрослому.

- Ну-ну! – оттолкнула его от себя и погрозила пальцем. – Не сомни мне кофточку.

Он отпрянул покраснел и даже растерялся.

- Давай к нам, - потащила его за руку в угол, где мы пили чай и перекусывали. – Рассказывай.

Он смущенно оглядывал наш закут. Я достала термос и налила нам в кружки, положила по пакетику, пододвинула ему вазочку с восточными сладостями, которыми нас снабжал Рафик.

- Пей чай, и мы слушаем, как ты здесь оказался, - начала я и уселась рядом.

Светка стояла за моей спиной и тоже смотрела на парня. Он прихлебнул.

- Я долго искал, ходил по рядам и даже спрашивал о тебе…о вас, - поправился он и покраснел. – И, в конце концов, вот нашел.

- Зачем? – задала я ему вопрос, который смутил того еще больше.

Краска вновь залила его лицо, и даже влага показалась в глазах. Он совсем растерялся. Потом прихлебнул чай и успокоился.

- Хотел увидеть вас и еще раз поблагодарить, - пробормотал он. – И мой отец тоже вас благодарит.

Я смотрела на него и думала, что он мог быть моим сыном, если бы мы с Витей смогли зачать в молодости ребенка. Но у меня не выходило, а потом и бросили эту тему. Как-то привыкли жить вхолостую. И это нас более-менее обоих устраивало. Только когда видела мамаш с колясками или же детишек с цветами у школ, сердце ныло от тоски. Видимо чисто по-женски, что ли. Не выполняла я свое предназначение – родить человека.

Теперь, глядя на Славика, почему-то отчаянно захотела, чтобы он был моим сыном, чтобы радовался мне, а я ему. Взглянула на него как-то не так и он вскинул брови. Видимо не понял или же изумился. Я тут же опомнилась и прихлебнула свой чай. На этой ноте запретила себе тАк на него смотреть.

- А как зовут твоего отца? – тут же вставилась Светка. – Мы тогда не запомнили.

- Владимир Владимирович Морозов, - улыбнулся он уже ей, подняв глаза.

- Надо же! – ахнула я про себя. – Как в будущем главу России.

- А кто он по жизни? - продолжила она свои вопросы и теперь он начал свой рассказ, уже обращаясь к ней.

- Он финансист. У нас свой банк. Правда, небольшой. Только недавно начали свою деятельность. Я тоже буду там работать, как закончу институт.

- А сколько же тебе лет? – удивилась я. – Ты студент?

- Нет! – рассмеялся он. – Ещё пока в школе учусь. Два года впереди. Это я про будущее. Отец во всем мне пример. Вот и я также хочу, как и он.

- Расскажи о своей семье, - продолжила Светка, подсаживаясь уже ближе.

- Ну, что рассказать-то? – поставил он кружку на столик. – Мы с отцом живем вдвоем. Мама ушла от нас год назад.

- Как это ушла? – перебила я его рассказ. – Совсем?

- Умерла, - слегка поник он. – Болела долго. Рак крови. Отец старался, работал, возил её даже за границу, но всё напрасно. Так что мы теперь одни. То есть с ним вдвоем. Я учусь, он работает. Но мы дружим.

Он рассказывал нам свою историю, а я думала, что вот так несправедливо в жизни бывает, что хороших людей забирают первыми. А то, что его мать была отличной женщиной, могла судить по сыну. Говорит же, что яблоко от яблони недалеко падает. Часто, еще в прошлой жизни, видела, чтО социум и воспитание делает с молодым поколением. Редко из маргинальных семей вырывается отпрыск и становится выдающимся и даже просто нормальным человеком. Чаще скатывается в ту же пропасть, что и его окружение, семья. Этот же воспитан, развит не по летам и образован.