Бездна!

— Подождите!

На борту мне делать больше нечего, я тянусь, чтобы расстегнуть пряжку, встать и потребовать снять меня с рейса. Раз невестушки на борту нет, истинная причина скандала останется тайной.

Но я не успеваю. Вторая бортпроводница — на наш отсек их две — уже отчиталась перед командиром судна.

— Уважаемые пассажиры, говорит командир воздушного судна. Мы начинаем разбег.

“Моя” бортпроводница спешно садится.

Почти сразу я чувствую рывок, меня мягко вдавливает в спинку кресла.

Прямо сейчас взлёт никто не прервёт. Пока моё требование дойдёт до командира, парусник уже не только разгонится, но и пройдёт две трети длины канала, значит тормозить будет смертельно опасно. Расстояния не хватит, судно пробьёт носом ограничители и свалится в Бездну.

Единственный вариант — полноценный взлёт и посадка.

Придётся сидеть, терять время дальше и смотреть на профиль бесящего меня безмятежного мальчишки. Внешность у него для парня смазливо-приторная, а сам заморыш худющий. Зато гонору как у самого толстого индюка. Нет уж, проверку квалификации я ему устрою, всё равно выяснять, кто он такой и как подцепил нить.

Опять я об этом выскочке?

За иллюминатором узкая полоса водной глади и зеленый трвяной ковёр, тянущийся вдоль канала.

Парусник разгоняется, набирает скорость. Я чувствую, как задирается его нос. Отрыв, и мы над островом. Точнее, над краем острова. Я успеваю увидеть, как за стеклом мелькнул скалистый обрыв, и всё, под нами больше не земля, под нами Бездна.

6. Глава 6

Дженсен Рат

Не худший у меня сосед, не худший. Это я себя так утешаю. Мог попасться какой-нибудь дышащий перегаром кабан, залитый хмелем по самые уши, а этот просто рожи корчит надменные. И чего прицепился вообще не ясно.

Вид ему мой не нравится, ха! За штурвал он меня не пустит — дважды ха!

Я между прочим его тушку возить и не собираюсь. Ну его, пусть хоть лопнет. Лучше в иллюминатор смотреть. Зря я что ли у стеночки устраивалась?

Взлёт проходит обычно. Божественное благословение надувает паруса, парусник разбегается по каналу, и отрыв от поверхности едва ощущается. Мы почти сразу оказываемся над Бездной. Лёгкий крен — парусник забирает левее. Сейчас мы вырвемся на открытый простор и начнём снижение.

Корабль ни разу не самолёт, про герметичность деревянное корыто ничего не знает и к большим высотам банально не приспособлено. Нет, в теории парусник легко пробьёт облака и пойдёт над ними, но, простите, что в это время будет с пассажирами? Командир довезёт сосульки. То есть не довезёт, потому что сам в такую же сосульку превратится. Проблему высоты местные решили просто — они не забираются наверх, а идут наоборот под островами. И тут главное чётко соблюдать высоту. Снизишься к океану — нахлебаешься отравляющих эманаций Бездны. А в худшем случае ещё и на летающих демонов нарвёшься, тогда всё, конец. Без шансов.

Мы снизились аккуратно, почти без тряски — с погодой сегодня повезло. Сейчас встанем в воздушный коридор…

— Барышня, будьте любезны! — вскинув руку, громогласно зовёт мой сосед.

Что за нетерпёж? И ведь даже артефактом связи воспользоваться не удосужился.

— Это делается вот так, — сообщаю я и зажигаю лампочку. — Неужто первый раз летите?

Он пронзает меня гневным взглядом.

Я усмехаюсь.

— Господин, чем я могу вам помочь? — появление бортпроводницы пресекает перепалку в зародыше.

— Личные обстоятельства, — хмуро поясняет он. — Мне требуется немедленно вернуться на остров.

— Что, простите? — переспрашивает она.

У меня такое же состояние. Что, прости? Ты, дружище, берега попутал или голову дома забыл? Насчёт головы согласна, она такой предмет, что за ним вернуться стоит.