Я же упала на попу и наткнулась на чьи-то черные, начищенные до блеска сапоги. Взглядом дошла до сумрачного лица странного старшекурсника, который запретил мне гулять, и попыталась быстро ретироваться. Но была поймана за шкирку (вот гад!) и поднята к глазам. Зрение у него плохое что ли?

– Я что тебе сказал? – прошипел он мне в лицо. Пахнуло гарью, а из его носа натурально дым повалил. Надо сказать, он был красавчиком, и дым из носа его совсем не портит. Потом я моргнула и дала себе мысленную оплеуху. Драконы плохие, нечего на него слюни пускать. И вообще, все мужики — козлы и предатели, успокоила я свое взволнованное сердце.

– Метлах, – тут же довольно заговорили страдальцы, – пришлепни это насекомое.

– Я вас сейчас пришлепну! – рявкнул злой-презлой дракон на ошарашенных студиозов, а потом повернулся опять ко мне. Я болтала ногами и пыталась вырваться из его хватки, а если получится, треснуть по наглой физиономии. Но он понял мое желание и чуть отодвинул руку со мной подальше. Моя форма жалобно скрипела по швам, но не рвалась — качественно шьют.

– Говорю всем, – громко прозвучал голос Метлаха, – эта человечка, – он потряс моей тушкой, – под моей опекой, и если хоть одна волосинка упадет с ее головы, виновник лишится того, чем он вовремя не подумал.

Потом дракон поставил меня на землю и повернул в сторону академии:

– Быстро пошла в свою норку, пока я тебе под задницу не поддал!

Я не стала спорить — зачем? И пока раздраженный дракон, распаляясь, что-то внушал кучке драконов, собравшихся поглазеть на представление, резво обежала по кругу и вернулась к Анисии. Та стояла со стеклянными глазами, лохматыми волосами и не двигалась.

– Бежим, – сказала я, видя, что остальные наши сокурсницы ждать не стали и давно уже вышли в огромные ворота, которые вели в город.

– Что ты творишь? – шептала Анисия. – Ты сумасшедшая?

– Живая, – сказала я. – Поверь, жить прекрасно, а как жить, уже зависит от тебя.

Дракон так и не увидел, что я сбежала, а другие драконы, которые заметили мой побег, лишь усмехались, поглядывая на бушевавшего Метлаха, и не рассказывали ему о моем проступке.

Отступление

Нивер Метлах привык быть один. Его мать умерла, когда он был еще ребенком, а отец недолго страдал по нелюбимой жене, сразу женился на другой, которая была его любовницей все это время. Нивера отдали нянькам, отец редко интересовался своим первенцем, отдавая всю свою любовь младшим детям. Нивера словно вычеркнули из жизни семьи. Если бы не Сиер Давор, дракон, которого отец нанял учить старшего сына быть драконом, у Нивера не было бы вообще никого. На долгие годы учитель заменил ему отца, мать и братьев, с которыми ему не разрешала общаться мачеха.

У драконов зверь просыпается не сразу. До пяти лет они обычные дети, как люди. Но потом происходит первый оборот, и дракон познает свою истинную суть. В это же время просыпается магия, и маленькому дракону важна помощь и любовь близких.

У Нивера был только учитель, который, не имея своей семьи, всю свою нерастраченную любовь отдал драконенку, воспитывая из него сильную личность. Зверь, проснувшись в человеческом теле, не сразу признает главенство разума и подчиняется инстинктам, поэтому в это время нужно держать его в узде. Сиер Давар хорошо воспитал Метлаха. Мальчишка умел осадить инстинкты и вовремя остановить зверя.

Отец Нивера не скрывал, что хочет оставить наследство одному из младших сыновей, хотя они были слабее Нивера и не имели хорошую родословную. Их мать — простая драконица без магического дара.

Все драконы имели вторую ипостась, но не все владели магией. В древности такую силу получали единицы, и они стали прародителями всех домов драконьей империи. Сначала было много домов, но постепенно их осталось шесть, а все остальные приняли подданство одного из шести домов, становясь родами. Мать Нивера была из высшего императорского дома Сев и принадлежала роду Метлахов, старинному, но обедневшему, в котором не осталось семей.