Мамочка! Я столько фильмов ужасов пересмотрела, но коленки заходили ходуном, и захотелось броситься бежать без оглядки. Когда я представляла свой разговор с мистером Томсоном, я не думала, что он будет смотреть на меня такими пустыми мертвыми глазами, а его бледная кожа будет так сильно напоминать пергамент, который вот-вот рассыплется от чужого прикосновения. Отравление оставило свой след на лице почтенного мэтра, и его синий, распухший язык оказался вывален наружу, как у собаки. Я судорожно сглотнула и постаралась перевести взгляд ниже, на костюм мужчины. Одежда была в безукоризненном порядке. Синий камзол с широкими манжетами и высоким воротом выглядел так, будто только что покинул гардеробную лорда.

— Мисс Бартон, — обернулся ко мне Блэк, — задавайте ваши вопросы.

Я заметила, что обычно бесстрастное лицо некроманта напряжено, а справа, у виска, коротко и часто пульсирует синяя жилка. Зрачки Блэка почти полностью затопили радужку, и сейчас казалось, что глаза у него черные и бездонные, как сама ночь. Или смерть.

Я передернула плечами и неуверенно сделала шаг вперед.

— Мистер Томсон, вы знаете, кто вас убил?

— Нет.

— У вас есть подозрения, кто это сделал?

— Да.

— Расскажите об этом.

Мертвец молчал, застыв как восковая кукла.

Блэк глухо проговорил:

— Покойники не умеют рассуждать, мисс Бартон. Что у вас было по некромантии в академии?

У Амелии, возможно, отлично, а вот у меня точно «два».

Я кашлянула.

— Не самый высокий балл.

С запозданием я припомнила, что поднятые мертвецы могут отвечать только «да» и «нет». Память принадлежит телу, и именно к ней обращаются некроманты, но заставить тело жить, чувствовать и делиться пережитым даже они не в силах. Вот почему так важно уметь задавать правильные вопросы.

Я растерялась. Повисла пауза.

Неожиданно Блэк взял разговор в свои руки.

— Последняя ваша разработка была посвящена некромантии?

— Да.

— Вы добились в этой сфере успеха?

— Да.

— Довели разработку до конца?

— Нет.

Мне показалось, на лице Блэка промелькнуло облегчение. Теперь я перестала смотреть на мистера Томсона и целиком сосредоточилась на некроманте. Кажется, тот решил помогать мне не по доброте душевной. У него есть свои интересы в этом деле?

— Ваша идея могла пошатнуть устоявшийся порядок?

— Да.

— Она была опасна?

— Да.

Блэк помедлил, прежде чем задать новый вопрос.

— Кто-нибудь из вашего окружения знал о деталях вашей идеи?

— Да.

— Вы вели записи?

— Да.

— Они в вашем доме?

Мертвец замолчал. Блэк выругался сквозь зубы.

— Почему он не отвечает? — заволновалась я.

— Потому что он не знает, — с досадой ответил Блэк. — Возможно, он оставил указание уничтожить все бумаги после своей смерти или просто подозревает, что кто-то мог их выкрасть. Есть еще вариант, что память его подводит.

— Почему?

— Тело, мисс Бартон, — пояснил Блэк. — Оно несвежее.

Я распахнула рот и молча закрыла его, когда до меня дошел смысл слов. «Память принадлежит телу», как говорили здесь. Вот только интересующее нас тело уже лежало в земле не первый день и начало потихоньку разлагаться. Меня затошнило, и я ненадолго отвернулась.

Блэк продолжил допрос.

— У вас были помощники?

— Да.

— Корона знала о ваших делах?

Молчание.

— Вы докладывали королю о своей идее?

— Да.

— Лично?

— Нет.

Луна выглянула из-за туч, и я увидела, как на лбу Блэка выступили капельки пота. Видимо, общение с покойником отнимало у него много сил. Мне стало совестно.

Стоя рядом с ним, я чувствовала себя зрителем на неизвестном спектакле.

Я взглянула на Блэка с чувством благодарности. Если бы не он, я бы села в лужу.

Интересно, если он с таким жаром расспрашивает покойного мистера Томсона, значит ли это, что у нас общая цель? Что если мы объединим усилия?