Итак, план на день: готовка, принц, посуда. Может, втроем мы быстрее управимся.

Ничего серьезного мне сотворить не дали, почистила картошку, яйца отварила, потом салатики порубила. Обидно, ведь я дипломированный повар-кондитер. Могла бы и торт им испечь, эклерчиков сделать. Сами не знаю, что теряют.

На кухне не хватало двух персон: моей вчерашней белки и матроны Иоры. Когда я спросила о Кормилице, Фельезер помрачнел:

– Достопочтенная Иора слегла. Надеюсь, ненадолго. Это она утром нашла записку, усыпанную угарной пылью.

– И… что с ней теперь? — осторожно поинтересовалась я.

– Как — что? — сварливо переспросила Элари, которая шинковала капусту за соседним столом. Но все же пояснила:

– Разумеется, она в кровати с сильнейшей головной болью и временными нарушениями зрения. Это ей еще повезло, что она вдохнуть глубоко не успела. А то три недели мучилась бы ужасным кашлем.

Так вот она какая, угарная пыль! Посильнее любых сглаза и порчи будет.

– И кто же теперь будет присматривать, чтобы мы его высочество пирожными с чесноком не накормили?

– Ты совсем дурноватая? — Элари меня определенно невзлюбила.

А вот Эск юморок оценил, хохотнул по-товарищески и ответил:

– Прикасаться к пище для принца Кантарисса может только уполномоченное лицо. С уполномоченными руками. И матушка Иора на этой кухне пока готова довериться лишь мне!

– Это почему? — не сдержалась я.

– Ей нравятся легкомысленные длинноволосые парни, — буркнула Элари. Наверное, сама не прочь была бы уполномочиться.

Так, значит, сегодня мне еще надо будет и Эску в компанию напроситься. Что ж, звучит вполне достижимо.

10. ГЛАВА 9. Тревожные слухи

Мы продолжали готовить, вяло переругиваясь с Элари. То ли у нее сегодня было дурное настроение, то ли она всегда такая. Остальных своих коллег я почти не видела и не слышала, они шебуршали себе где-то на кухонных задворках. А она была примадонной, особенно в отсутствие Кормилицы.

Фельезер носился сайгаком, что при его дородном телосложении выглядело забавно и немного умиляло.

– Как ужасно, что нет Иоры! Я не успел приготовиться к ее отсутствию. А ведь она сама лично стряпает десерты для принца. По древним рецептам василисков.

– Из мышей, что ли? — брякнула я, вспомнив про змею на боковой аллее.

– Вот малахольная! — это, разумеется, Элари, закатила глаза, того и гляди приступ словит.

– Жози, я ценю твое неувядающее веселье, — серьезно сказал Фельезер, — но над нашим правителем подшучивать не стоит даже в мыслях.

– Тем более в мыслях! — подчеркнул его последние слова Эскалор. — Наш принц — ментальный маг. Ему то, что в голове, куда интереснее, чем на устах.

Кошмар какой. Я рассеянно взбивала венчиком десяток яичных белков, чтобы украсить одно из здешних национальных блюд. Значит, он, скорее всего, прочитал, что я о нем думала…

– Если ты волнуешься, что могла в присутствии его светлости предаваться каким-то… фантазиям, — проницательно заметил Эск, — не переживай. Приблизительно сто процентов дам думают при виде принца одно и то же. Даже Элари наша.

Рыжая фыркнула как кошка. Оскорбилась. Или ей это «даже» не понравилось, или сама идея причислять столь уникальную особу к абсолютному женскому большинству.

– А знаете, — решила перевести я тему беседы на менее щекотливую и более выгодную, — я ведь кондитер по образованию… первому. Это я как раз доучивалась и пропустила несколько месяцев в Академии магии.

– Что такое «кондитер»? — не понял Фельезер. — Ты уже не раз это слово говорила, но мне оно незнакомо. Это какой-то другой язык? Ты обучалась вне Атраморы?

– Ага, — поспешила я согласиться, — далеко отсюда, у своих единственных живых родственников. А потом они тоже… того.