Потому что и будущие события мы не принимаем, основывая наш будущий опыт на прошлом.

Я доверяю.

Я принимаю мою жизнь во всей полноте.

Я люблю и благословляю мою жизнь, себя, людей в моей жизни.

Я отпускаю с любовью всё и всех в пространство Божией любви и заботы.

Все ко благу и во всем свет.

Я открываюсь для доверия и понимания блага во всем для себя.

Я принимаю мир и покой, гармонию и прощение.

Я доверяю, принимаю, люблю, прощаю, отпускаю и благословляю.

Господь, сейчас я принимаю решение доверять и открыть навстречу Твоей любви и заботе обо мне и о каждой ситуации в моей жизни. Ты знаешь пути и средства, Ты создал все с любовью и ко благу для меня, все есть путь моей жизни и я с доверием выбираю идти по нему, благословляя и любя.

Сейчас я спокойно и с миром принимаю без остатка все в моей жизни, я постигаю глубину мудрости Бога, принимаю заботу и любовь Бога обо мне и открываюсь для благословений и уроков. Я прощаю себя и принимаю светлыми мыслями и сердцем, наполненным молитвенной гармонией – себя, каждое событие моей жизни в прошлом, настоящем, будущем, всех людей в моей жизни, все мои ошибки и решения, все мои мысли, чувства, поступки – все мое бытие и внутреннее и внешнее, как путь моей жизни в пространстве Божией любви.

Сегодня день принятия, понимания и прощения. Я благословляю и люблю мою жизнь, я с любовью и милостью принимаю себя, я свободно отпускаю ситуации в руки Бога, я прощаю и с рассуждением созидаю мою жизнь по пути блага для себя, принимая несовершенство себя, мира, людей, с терпением относясь к себе, мудро распоряжаясь ресурсами, осознавая силу Божественной благодати, которая всегда во мне сегодня и всегда. Аминь.

В мире – много добродетели

и так мало добра

Иен Херст, опустив голову шел в сторону библиотеки. Сегодня он сам готовил себе завтрак, сам закрывал за собой входную дверь, он привыкал к одинокой жизни. Ему не было грустно, неуютно и странно быть одному, но его удивляло то, что ему стало спокойно.

После похорон Евгении на него вдруг снизошел покой и он решил сохранить его во чтобы то ни стало. Его многое раздражало, беспокоило, пугало во время семейной жизни с Евгенией. Он вынужден был адаптироваться к жизни в деревне, привыкать к месту архивариуса, слушать жалобы и просьбы Евгении, постоянно опасаться дать слабину и разрешить ей родить ребенка..

Суета, постоянная суета, которая для Иена так и не превратилась в рутину, которая перестает иметь значение. Он во все слишком эмоционально вовлекался, но реагировал на все спокойно, как можно более спокойно.

А теперь ему не нужно было делать усилия, чтобы спрятать истинные чувства, случайно буйно не отреагировать, он просто таким и был сейчас, каким казался со стороны – спокойным человеком. Наконец-то.

Иен вошел в здание библиотеки и сразу почувствовал сладкий запах не новых книг, которых много и которые стоят близко друг к другу на полках. Запах, который есть только в библиотеках. У него, в храмовом архиве, запах был иной, пахло старой бумагой и старинными чернилами, кожаными переплетами и ладаном.

Из двери в глубине библиотеки, ведущей в соседнее здание книжного магазинчика, ему навстречу вышел Патрик Матти. С его веснушчатого доброго лица никогда не сходила улыбка. Она была не видна из-за густой рыжей бороды, но она читалась по его василького цвета глазам. Он был одет в свой любимы джемпер в черно-белую полоску и очень рваные джинсы. На его ногах были мягкие замшевые туфли. В руках Патрика был огромный букет из веток рябины с уже красно-оранжевыми гроздьями ягод, и еловых веток с маленькими шишечками.