Здании?!!

Виктор распахнул глаза, тут же заморгав от хлынувшего в глаза солнечного света, и резко сел. Сделав лёгкое усилие, прояснил зрение и быстро огляделся. Палата. Обычная больничная палата на четыре койки, две из которых пустовали. На самой отдалённой лежал на боку, спиной к нему, человек под натянутым до плеча одеялом. Неприятно пахло стерильностью и лекарствами, а отдельным аккордом в этой больничной симфонии звучали запахи пота и болезни от лежащего рядом пациента. Узкая щёлочка в недозакрытой раме, оставленная, видимо, для проветривания, положение никак не спасала. На тележке рядом с койкой стоял монитор сердечного ритма, протянувший к Виктору свои щупальца и сейчас размеренно пикающий. В вене торчал катетер, исправно закачивающий в неё прозрачную жидкость из висящего рядом пакета.

«Какого хрена я тут делаю?» – попытался он призвать свои последние воспоминания, но получалось пока плохо, в голове словно туман стоял, вязкой пеленой облепляя нейроны и их связи. Вообще, для того, чтобы ведьмаку попасть в больницу, должно было произойти что-то ну прям совсем экстраординарное.

– Опа! Никак наш мертвец ожил, – донёсся до него хриплый голос.

Виктор повернулся на звук и наткнулся на безэмоциональный взгляд серых невзрачных глаз повернувшего к нему голову сопалатника. Будто в глаза водяному посмотрел.

– Мертвец? – переспросил он.

– Мертвец-мертвец, – подтвердил больной и медленно перевернулся сначала на спину, а потом и на другой бок. Сощурил глаза, приглядываясь. – А выглядишь лучше других живых. Полночи эскулапы с тобой носились, спать не давали. Судя по разговорам, никто не понимал, что с тобой и выживешь ли. А сейчас, гляжу, как огурчик, – мужик завистливо вздохнул и облизнул пересохшие губы. – Сам-то помнишь, что с тобой было?

Виктор отвернулся к окну, не ответив. Что-то значит серьёзное с ним всё же произошло, вот только память никак не желала помогать своему хозяину. Вроде, была ночь. Вроде, он за кем-то вёл охоту…

– Эй, сьфь!.. Ты чё, уснул сидя или слишком гордый, чтобы со мной общаться?

– Нет, – ответил ведьмак сразу на все последние вопросы мужика и, спустив ноги на пол, начал срывать с себя датчики с катетером.

Одежда нашлась в прикроватной тумбе, аккуратно сложенная, а вот оружие наверняка конфисковали. Медсестра, внушающая уважение женщина средних лет и весьма несредних размеров, вошла в палату как раз в тот момент, когда Виктор застёгивал рубаху, и не терпящим возражения тоном потребовала больного немедленно лечь обратно.

Он, не удостаивая её взглядом, накинул плащ и тихо спросил:

– Где моё оружие?

– Какое оружие?! – возмутилась женщина, напирая на пациента грудью. – Вам нельзя вставать, вы ночью едва не померли, чудо, что вообще глаза сегодня открыли. Я сейчас санитаров позову!

Он повернулся и посмотрел ей прямо в глаза. Женщине показалось, что в его взгляде заплясало пламя.

– Где моё оружие? – с расстановкой повторил он.

– Полиция забрала, – испуганным голосом проблеяла медсестра, интуитивно съёживаясь. – Они ещё поговорить с вами хотели…

– Обойдутся, – бросил Виктор, обошёл чуть не севшую на пол женщину, бросил мимолётный взгляд на снова отвернувшегося и укутавшегося в одеяло с головой соседа по палате и вышел.

По указателям он очень быстро нашёл выход, прошёл мимо дёрнувшегося было, но под прямым взглядом плюхнувшегося обратно в кресло охранника и беспрепятственно покинул здание медучреждения. Все они не вспомнят Виктора, останется лишь запись о поступившем ночью и пропавшем с утра неизвестном мужчине. Да записи с камер, на которых не определить лица. Ну может, конечно, ещё бредни старого больного алкоголика – Виктору совершенно некогда было с ним разбираться. Да и пофиг, всё равно его слова вряд ли кто-то воспримет всерьёз.