Мать выкормила Мош Бэтрына после войны изваром. Он макал кусочки хлеба в кипяченое вино и пил. Спасла в страшный голод 1946—1947 годов, когда коллективизация пришлась на засуху, когда от голода умер каждый пятый молдаванин.

Сто литров с шести квадратных метров земли?!

В Латинской Америке есть поговорка: «Плохие дороги – хорошие люди. Хорошие дороги – всякие люди». Я бы ее несколько перефразировала: «Плохой климат – хорошие люди. Хороший климат – всякие люди». В плохом климате человек не выживет без поддержки других людей. А чтобы получить такую поддержку, надо быть если не хорошим, то по крайней мере приличным человеком, соблюдающим правила сообщества. Правила же должны быть направлены на выживание сообщества в целом и препятствовать доминированию интересов одного человека, или одной семьи, или одного клана. Здесь рождаются предпосылки к демократичности общественного устройства. Один человек и даже один клан не могут обеспечить устойчивое демографическое развитие популяции в условиях высокой смертности и малой плотности населения, как обычно бывает в плохом климате. Необходимо разнообразие генома, отсюда терпимость к инаковости при определенной доле солидарности внутри сообщества, которые, как правило, укоренены в культурах плохого климата.

Плодородный слой почвы, если он вообще есть, в плохом климате тонок, и сообществу приходится следить за его разумной эксплуатацией, избегая его истощения, начиная с перевыпаса скота. Скудная земля плохо, медленно восстанавливается после повреждений, отсюда внимание к экологии хозяйствования.

Плохой климат, скудная земля кидают популяции вызов, если брать терминологию А. Тойнби10, и сообществу приходится давать консолидированный ответ. Ответом в том числе может быть и самоограничение, отказ от потребления, довольствование малым – малым количеством еды, одежды, предметов обихода и прочего.

Молдавские климатические условия слишком хороши для того, чтобы изначально в них были предпосылки к демократичности, солидарности, командности, терпимости и устойчивому развитию. Сложно истощить молдавскую землю, сложно разорить пищевую базу, «кормящий ландшафт» (Л. Гумилёв), и, даже если это и происходило в результате войн и прочих социальных бедствий, земля и люди быстро восстанавливались. Коллективизация вместе с засухой в 1946—1947 годах уничтожила каждого пятого жителя села, а уже через двадцать-тридцать лет колхозы были богаты, а плотность населения одной из самых высоких в СССР.

Молдавская земля относится к человеку как молдавская мать к единственному сыну. Никакого вызова она ему не бросает, и ответ ему давать не на что.

Крестьянин, в отличие от морехода, охотника и ремесленника, не может скрыть или хотя бы закамуфлировать свое благосостояние, свой урожай. Поле у всех на виду, в хлев можно заглянуть. Поэтому крестьянина можно обобрать почти дочиста, оставив ему и его скоту на еду и на семена, зная, что он опять посеет и опять пожнет, и опять всех прокормит.

Молдавского крестьянина можно обирать долго, очень долго, почти дочиста, молдавская земля его все равно спасет и выкормит, он не умрет с голоду, молдавская мать выкормит детей кусочками хлеба, размоченными в горячем изваре, сделанном из винограда, собранного с клочка земли у крыльца.

Дело даже не в том, что так происходит долгие века, а в том, что происходящее долгие века оставило отпечаток в культуре11. Выжгло клеймо в душе. Или нет, все-таки чуть мягче, сделало слепок. Народная культура есть слепок с жизни народа.

Проблема холода, вечная проблема культур холодного климата в Молдове тоже решалась легко. На короткую зиму крестьянам хватало обрезков виноградной лозы и кизяка, то есть засохшего навоза. Конечно, я сейчас не говорю о современном уровне потребления, когда в ванную комнату подается горячая вода. Я говорю о прошедших столетиях, когда формировались правила общественных отношений, национальный характер и ценностные системы. Хотя и сейчас в Молдове есть дома, в которых зимой живут в одной комнате и жизнь вертится вокруг печки, в которой горят обрезки лозы. Газ в Молдове дорогой. Всё по той же самой причине. Молдавский крестьянин найдет, чем ему согреться. Ему всё не до смерти.