Но однажды утром после такой вечеринки, в квартиру пробрался воришка. Эти двое сразу впали в ступор и позволили нахалу безнаказанно шарить по дому. Пока я не вышел. Пару раз гавкнул, и полиция уже не потребовалась.

Люди – существа несовершенные. Они лишены главного – клыков и когтей. Вот и приходится отвечать за недоделки Творца.

Поэтому я всё-таки на своём месте – на коврике около двери.

Я – Новогодняя Ёлка! Ещё вчера вокруг меня водили хороводы. Но вдруг сегодня выбросили на свалку. Зачем?

– А я – Свадебный Букет. Всего неделю назад за мной охотились все красотки города. А сегодня я валяюсь среди мусора. Зачем?

– А я – Газовая Горелка. Когда-то сохраняла не что-нибудь, а олимпийский огонь. Вот лежу молча и жду лучших времён.

– Лучшие времена скоро наступят! – закричал прилетевший окурок, упал на сухие ветки ёлки, вспыхнул и разгорелся слабый огонь.

Языки пламени поползли по свалке, вовлекая в костёр всё новые и новые персонажи. Так постепенно разгорелся огромный костёр и добрался до газовой горелки, в которой вспыхнул Вечный огонь. Пламя взвилось до небес, внезапно превратилось в облако и скрылось за горизонтом.

Утро каждого четверга шериф проводил за осмотром и обслуживанием арсенала. Нужда в применении оружия случалась редко, но это был Нескучный Городок, поэтому следовало быть готовым ко всему и содержать в порядке всё, от космического корабля до зубочистки. Невозможно было знать заранее, что именно понадобится, когда в очередной раз станет Нескучно.

Полдень застал его за подгонкой ремня. Тщательно измерив, и выбрав место для новых дырочек, он уже прицелился было пробойником, однако так и не успел им воспользоваться. Дверь офиса открылась, пропуская невысокую сухонькую старушку в аккуратном строгом платье до пят и элегантно заломленной набок шляпке с пышным цветком. На сгибе локтя она несла архаичную плетеную корзинку, накрытую в несколько слоев белоснежными салфетками.

– Добрый день, матушка Камелия! – шериф, вскочил, протягивая одну руку для приветствия, а другой несколько запоздало ловя лишенные ремня штаны.

– Добрый день, мой мальчик, – ласково улыбнулась гостья.

Камелия была из тех женщин, которые, разменяв шестой десяток, отказываются стареть дальше, сохраняя острый ум и не сопоставимую с возрастом энергию.

– Ты уже обедал?

– Нет, как раз подумывал заменить обед пробежкой вокруг города. Мне опять пришлось пробивать новые дырки в ремне.

– Сидячая работа – не повод морить себя голодом и заниматься беготнёй ради беготни. Просто найди себе какое-нибудь подвижное занятие на вторую половину дня. Грузчиком, там, или пастухом бегунов, – заявила матушка Камелия, водружая корзинку на стол. – А сейчас самое время подкрепиться. Я послала Ками предупредить, чтобы тебя не ждали к обеду.

Под салфетками обнаружились горячие пироги, термос с чаем и закрытый горшочек, наверняка с чем-то вкусным. Шериф не заставил себя долго уговаривать.

– Спасибо, матушка Камелия, – пробурчал он с набитым ртом, за что удостоился поощрительного кивка и ещё одной улыбки.

Пока челюсти работали, мозг не оставил своих прямых обязанностей. А подумать было над чем. Матушка – это не просто вежливое слово. Это своего рода почетный титул, который употреблялся при обращении к старшей женщине в семье – уважаемой, переженившей последних детей, принимающей решения, которые обязаны исполнять все члены клана. Своего рода матриарх, хотя они обыкновенно правили наравне с супругом, если он был жив. Такие матроны не ходят по гостям с пирожками. Для этого у них есть целая орава внуков и правнуков. Если уж она пришла лично, то дело очень серьезное.