– Ну почему сразу на панель?

– Потому что на лицо ты смазливая. Вот и надо было красотой своей пользоваться, пока шансы были!

– Шансы?!

– Шварцман! Вот это был твой пропуск в нормальную жизнь. Я-то, идиотка, думала, что моя дочь не тупица. Что ты всю эту баланду с гонками своими ради него придумала. Чтобы за Никиту наконец замуж выйти под шумок. А ты...

– Он изменял мне, мама!

– Изменял?! Х-ха... И что?! – ошарашила меня моя родная мать. – И что с того?

– Что с того?! Да не должны люди так поступать друг с другом! Вот, что с того!

– Да что ты знаешь о настоящей жизни вообще? – мама отвернулась к окну и закурила.

Квартиру наполнил дым вперемешку с моим неловким молчанием.

– Знаешь, мама, я думала... думала, что ты обрадуешься, увидев меня. Ты ведь всегда говорила, что хочешь видеть меня рядом. Что хочешь... хочешь чувствовать поддержку от дочки. Мне казалось, что так я наконец успокою тебя и...

– Раньше об этом думать надо было, – оборвала она меня и затушила сигарету об стекло. – Для меня ты уже давно перестала быть дочкой.

– Что?

– Я в тебе не узнаю своего ребенка. Ты уже давно взрослый человек и сама должна решать свои проблемы. А кормить тебя из ложечки я не собираюсь... Извини, мне пора на работу.

– Вот так, значит?! – возмутилась я и преградила ей дорогу. – Что бы сказал на это папа?

– Ха... – усмехнулась мама с иронией в глазах. – Твой отец был таким же мечтателем, как и ты сейчас. А я была дурой. И верила ему. И посмотри, в каком "богатстве" теперь живу... Надо было выбить из головы все это дерьмо с гонками и начать пахать, как все нормальные люди... Или замуж удачно выйти, Ева. А теперь убери руку, я хочу пройти.

Мама ушла, хлопнув дверью.

А я немного всплакнула... потом заварила себе кофе, написала записку с извинением и сразу же съехала на квартиру. Так будет лучше. Для нас обеих.

Сняла себе гостинку у какой-то бабульки. Жилье с нормальным санузлом и пластиковыми окнами. Окном, точнее. Места в квартире не сказать чтобы много, но после стольких лет в домах на колесах... непривычен мне был разве что отборный русский мат через стену. Вот.

В автоспорте ведь все говорят только на английском – отвыкла, в общем. Но ничего, это не смертельно.

Утром на следующий день я собрала сопли в кулак, сделала зарядку, поела овсяных хлопьев, а затем пошла на собеседование в Макдональдс. Ага.

Что ж. Буду пахать, как советует мама. Мама... она ведь плохого не посоветует. Разве не так?

6. Глава 6. Защита зада, сосиски и прочие таланты

Когда я прибыла на собеседование, то сперва подумала, будто опоздала.

В коридоре было пусто – я не увидела ни очереди к дверям, ни расстроенных кандидатов, которых забраковали. Только сонный дядечка в фойе, он тер глаза и дул на кофейный стаканчик из Мака.

– Извините, - обратилась я к охраннику. – А собеседование здесь проводят?

– А, да... Да, заходите. Вы первая просто.

– Первая? – удивилась я и еще раз посмотрела на часы.

Стрелки не врали – из-за пробок я опоздала почти на час. Странно... Неужели никому не нужна работа кассира?

– Кхм-кхм, можно? – постучалась я в дверь.

– О, – обрадовалась женщина в брючном костюме, – проходите-проходите! А я уже грешным делом решила, что не будет никого. Собралась уходить уже... Итак, вы готовы к собеседованию?

– Да, готова.

– Вот и отлично! Меня зовут Людмила.

– А меня Ева.

– Хорошо... Ева, - повторила женщина и сразу записала мое имя в блокнот. - А фамилия?

– Шувалова. Ева Шувалова.

– Отлично, – положила она ручку и стала меня сразу же знакомить с обязанностями: – Начало работы – в шесть, окончание – в одиннадцать. На кассе работать приходилось?