Интерес энтузиастов подогревало и то обстоятельство, что большие надежды на работные дома открыто возлагал Вильгельм III Оранский, король Англии и Шотландии в 1688–1702 гг. «Работные дома, – говорил монарх, выступая в парламенте в 1698 г., – под добродетельным и должным руководством, решат все вопросы милосердия в отношении бедных – как их душ, так и их тел. Они могут стать отличным питомником для взращивания религиозности, добродетели и трудолюбия».[100]

В конце XVII века в английский парламент посыпались «коммерческие предложения» о создании акционерных обществ, основой хозяйственной деятельности которых объявлялась организация работы пауперов с целью получения прибыли. Некоторые предложения получали поддержку. Например, в длительном и успешном «пауперном» бизнесе филантропа Томаса Термина были задействованы, в общей сложности, 1700 человек.[101]

Однако, к сожалению для предпринимателей, труд пауперов не был настолько доходен, чтобы покрывать их расходы. Поэтому в течение XVIII в, по словам исследователя В. Куирка, работные дома «входили и выходили из моды во многих графствах – в зависимости от смены материальных обстоятельств в приходе или администрации»[102].

В 1723 г. был принят «Акт о проверке работным домом», который еще называют «Акт Нэтчбулля» по фамилии тогдашнего главы министерства. Смысл документа заключался в том, что приходы получили право выбора – осуществлять помощь бедным в форме выплат или организовать работный дом, куда пауперы, нуждавшиеся в помощи, помещались в обязательном порядке на определенное время «на проверку». Они получали там пищу и одежду, но взамен выполняли разного рода работы. Можно сказать, что это постановление дало начало юридическому включению института работных домов в государственную систему социальной помощи.

Зачастую работный дом XVIII века выглядел как пространство для обитания под одной крышей больных, стариков, беспризорников, которые жили вместе и периодически «принуждались к работе» – настолько периодически, что работные дома того времени порой иронически именовались «дворцами для пауперов».

Вот как характеризовал работный дом в Бабингтоне (небольшой город в графстве Сомерсет) сэр Ф.М. Иден, автор фундаментального труда «Положение бедных», посетивший учреждение в 1797 году: «Работный дом был старым зданием, изначально не предназначенным для своей цели. Однако он оказался в хорошем состоянии, поддерживался в чистоте, все помещения регулярно проветривались. В недельный рацион входило: хлеб и бульон на завтрак по воскресеньям, средам и пятницам: в остальные дни – овсянка на молоке. Обед по воскресеньям, средам и пятнцам – хлеб, бульон, мясо, помидоры. В понедельник – запеченные пудинги с густым соусом, вторник, четверг, суббота – хлеб с молоком. На ужин каждый день – каша и хлеб. В комнатах – от двух до 7 кроватей. Кровати с подушками имеют 2 простыни, одно одеяло, 1 покрывало. Всего в этом работном доме проживают 28 человек, из них 12 – дети в возрасте до 7 лет. Детей содержат в чистоте, с ними занимаются чтением и катехизисом. Тех, кто способен работать, – немного, они прядут пряжу…, получая за 7 дюймов пряжи один пенни. Налогов прошлой зимой собрали 60 фунтов, на них купили уголь, говядину и картофель. Едят овсяные лепешки, никакого пива или сыра, только в Рождество. Водяная каша – основа меню. Это маленькая пропорция овсяной муки, сваренная на воде с небольшой луковицей; впрочем, такая каша – пища обычного приходского населения (иногда заменяюшая все три приема) в период неурожая. Среди тех бедняков, кто не получает помощи от прихода, ежегодно распределяется небольшая сумма в 45 фунтов 10 шиллингов на всех».