Она встала и размашистой походкой подошла к окну, выходящему в сад. Погодаева была крупной женщиной с массивной прической из обесцвеченных волос, широким симпатичным лицом, на котором выделялись густо подведенные черным карандашом голубые глаза и крашеные ярко-красной помадой губы.

– Нам с тобой в прошлом году юбилеи были, – задумчиво сказала она, глядя через раскрытое окно на зеленые кудрявые березки, качающиеся на легком летнем ветерке. – А Алке через три дня будет.

– А где она, кстати? – спросил Зимин.

– Ты что забыл, Ген? – повернулась Марина к другу. – К ней же сын на юбилей приезжает из Москвы. С внуком. – И она широко улыбнулась. – Встречать поехала.

– А вот сноха почему-то не приезжает, – с тонкой иронией заметила она, садясь в кресло напротив директорского стола.

– Ну, она же в посольстве работает, – проговорил Геннадий Петрович. – Там строго. Могут и не отпустить.

– Да ладно, – отмахнулась женщина. – Вечно ты всех оправдываешь.

* * *

– Бабуля! – кинулся в объятия Аллы Борисовны внук Юрочка.

Она встречала их в аэропорту с огромным бело-коричневым медведем в руках. Мальчик принялся с восторгом тормошить игрушку, восхищаясь ее внушительными размерами и мягкостью.

– Привет, мам, – Вадим, наклонившись, поцеловал мать в щеку.

Высокий, красивый, черноглазый, с густыми темными кудрями молодой парень, одетый «с иголочки», представлял собой эталон мужской красоты. Алла с гордостью отмечала, что все женщины и девушки в аэропорту оглядывались на ее сына с восторгом в глазах, а юноши смотрели ему в след с завистью. Внук Юрочка был точной копией своего отца.

– А мама на работе, – старательно выговаривая слова, сказал мальчик. – Она не приедет.

Мать и сын переглянулись, и Алла ободряюще кивнула ему головой. За шесть лет брака сына свекровь и сноха – москвичка – виделись всего два раза. Когда Алла приезжала к ним на свадьбу, и потом приезжала на рождение сына. Сама сноха никогда не была в родном городе мужа. Отговаривалась она занятостью на работе.

Но Алла Борисовна на нее не обижалась. Ей было достаточно внимание сына, который обязательно, каждый год, приезжал к ней на день рождения, а в последние три года привозил с собой еще и внука.

– Ну, поехали домой, – женщина счастливо улыбнулась. – Я там стол накрыла для вас.

– А вкусняшки будут? – серьезно спросил Юра.

– Конечно, будут, – рассмеялась Алла и погладила внука по голове.

На следующее утро она с гордостью показывала коллегам по работе две фотографии, которые привез ей сын. На одной из них он стоял на скале возле водопада, а на другой – они с Юрочкой, улыбаясь, стояли на горной тропе. Семья недавно ездила отдыхать в какой-то высокогорный санаторий и фотографировалась там.

– Ах, какой красавчик! – восхищенно воскликнула Любочка.

– Кто? – с иронией спросила Виктория. – Папа или сын?

– Оба! Оба. – Любочка широко улыбалась.

– В этих горах он у тебя как настоящий «абрек». – Марина похлопала Аллу по плечу. – Он и похож на горца. Кто его отец-то по национальности? – И она лукаво подмигнула окружающим.

– Да русский он, русский, – добродушно улыбалась Демидова, пряча фотографии в сумочку. – Пусть они всегда будут со мной.

На столе у Погодаевой зазвонил телефон. Она подняла трубку и через несколько мгновений согласно кивнула:

– Хорошо.

– Пойдем, Алла, – с озабоченным видом сказала она, призывно махнув рукой. – Директор нас вызывает.

Когда они вышли в коридор, она прошептала:

– Голос у него какой-то странный. Не случилось ли чего?

Зайдя в приемную, они сразу же подсели к секретарше Зимина.

– Светочка, – медоточивым голосом начала Марина Ивановна. – Ты же всё, про всех, всегда знаешь. Скажи, не случилось ли чего нехорошего?