Вообще-то ему нравилось смотреть на обнаженную женскую грудь. Но не на себе же! Красивая такая, между прочим, грудь. Он даже пощупал ее – на ощупь она была совсем, как настоящая.

Сердце ухнуло в пятки. Такого страха непобедимый тиран и деспот еще никогда не испытывал.

В дверь постучали и тут же, не дожидаясь разрешения, в комнату ввалилась статс-дама Валенсия Доршмидт. Он много раз видел эту даму при дворе, в-основном в компании матери, поэтому сразу узнал.

– Так, это кто у нас? Почему до сих пор спим? – сурово спросила она Георга. – Скоро отбор, а ты все еще в постели. Анелия!

К даме подскочила какая-то девица с блокнотом и ручкой, готовая внимательно выслушивать распоряжения.

– Анелия, это кто у нас тут? Что-то я не помню.

Анелия полистала блокнот и пожала плечами:

– У меня не записано.

– Тебя как зовут? Ты что, язык проглотила? – продолжала напирать Валенсия.

– Георг… – начал было король, но звук собственного голоса слегка отрезвил его и он исправился, – Георгиевская Андриана.

– Странно, не записана, – озадаченно сказала Анелия.

– А где твой гардероб? Ты как сюда вообще попала? Голышом, что ли?

– Нет, – тут же нашелся Георг, – меня ограбили по пути, я еле вырвалась, но платье мое было такое грязное и рваное, что кто-то из служанок его унес. Я думаю, его выбросили.

– Так, ясно. Анелия, – снова обратилась Валенсия к своей помощнице, – выделите ей что-нибудь из одежды. Найдёте на складе. И объясните ей наши правила и предоставьте расписание занятий.

Анелия, как болванчик, согласно закивала.

– Ты читать-то умеешь хоть? – брезгливо спросила Валенсия у Георга.

Георг ответил:

– Умею.

Дамы удалились, а король задумался. Почему он не стал ничего говорить этим женщинам? Да потому что прекрасно понимал, что никто не поверит ему. Как он вообще оказался в женском теле? Хорошо хоть, в своем дворце. Надо разведать ситуацию и понять, что происходит. И где, собственно, его родное тело?

Душ пришлось принимать быстро. И дело было не столько в ожидающем меня отборе невест, сколько в необходимости трогать руками это тело. Как-то это было… смущало, короче. Особенно то, что внизу. Я неловко провела там рукой – ощущения были странные.

Наскоро приняв душ, вытеревшись мягким полотенцем и натянув на себя какие-то подштанники, приготовленные для меня камердинером, я вышла из ванной комнаты, которая, кстати, по размеру была примерно как две моих студии. Собственно ванна там тоже была, но она больше походила на мини-бассейн. К счастью, душевая кабинка обнаружилась тут же и управлять ею оказалось не сложнее, чем в нашем мире.

Камердинер помог мне одеться и это было очень кстати, поскольку я довольно быстро убедилась в том, что сама я со всеми этими деталями одежды ни в жизнь бы не разобралась.

Завтрак оказался накрыт тут же, в моих… ну в королевских покоях, так что завтракала я в одиночестве и это тоже радовало: если во время приема пищи передо мной будет целая куча различных инструментов, я точно выдам себя, взяв вилку или ложку, предназначенные не для того блюда.

Едва я успела закончить трапезу (кстати, все было очень вкусно, хотя и непривычно много для завтрака), в дверь снова постучали и на мое разрешение войти не то чтобы вошел, а скорее влетел мужчина лет сорока пяти с бородкой.

– Ваше Величество, – заверещал он, – вас уже давно ждут! Пора скорее на отбор.

Я почувствовала себя Сыроежкиным из известного фильма про Электроника и про себя даже начала напевать: “Это что же такое, то одно, то другое…”

Если честно, мне уже очень хотелось остаться в одиночестве хотя бы на полчаса, чтобы как следует подумать над ситуацией, придумать какой-то план. Но возможности сосредоточиться на своих проблемах мне не дали.