– Мы все еще у вас дома?

Пакс удивился.

– Да. Просто в отличие от меня Вин предпочитает более мрачную… серьезную… обстановку.

Над столом промелькнула тень. Вскинув голову, Эллис увидел ястреба.

– Ого! Ну просто зашибись!

Пакс встревоженно посмотрел на него.

– Зашиблись? Альва, нам нужен лед.

Эллис рассмеялся:

– Нет-нет. Я имел в виду, что это замечательно!

– Сленг двадцатого века, Пакс, – вставила Альва («Точь-в-точь, как тетушка Вирджиния», – подумал Эллис). – «Зашибись» означает положительную оценку происходящего; в наше время в сходных ситуациях употребляются выражения «магнитно» и «грильно».

– Да ну? – с сомнением переспросил Пакс, потом развернулся и зашагал через поле. – Я сейчас принесу еду и выясню, куда запропастился Вин.

Эллис присел на скамейку. Пакс исчез, оставив его одного.

Плоская равнина тянулась до самого горизонта. Казалось, Эллис внезапно попал в фильм Джона Форда или, по меньшей мере, на заставку «Виндоуз». Он глазел во все стороны и никак не мог успокоиться. Почти всю свою жизнь Эллис провел в Мичигане – в основном, в Детройте и его окрестностях. Работа не отпускала. Помимо поездок в Массачусетский университет, он путешествовал всего один раз, во время медового месяца: тогда они с Пегги отправились в Мексику. Эллис всегда хотел поездить по свету, но мечты оставались мечтами, пока он не нажал кнопку в машине времени. И даже тогда ему не удалось покинуть Детройт. А теперь он был где-то под Парижем. Хотя какая, в сущности, разница? Как ни крути, Эллис находился очень далеко от дома…

Его ногу задел стебелек. Эллис сорвал его и размял, пачкая пальцы в травяном соке. Поднес руку к лицу, и в нос ударил летний запах свежеподстриженного газона. Как такое возможно?

– Вин неважно себя чувствует… – Пакс прошел по высокой траве, неся в руках поднос с едой. Ветер трепал полы его сюртука.

«Ну уж конечно». Эллис старался избегать скоропалительных выводов, но Вин ему не нравился.

– Значит, обедаем вдвоем?

Пакс кивнул и поставил на стол тарелки – спагетти под белым соусом с рублеными овощами. Эллис решил немного подождать: вдруг Пакс будет читать молитву? Этот обычай соблюдали не все, но раньше таким вещам уделяли куда больше внимания.

Пакс без промедлений принялся за еду.

Эллис посмотрел на свою тарелку и прошептал: «Спасибо». Не за пищу и даже не за то, что ему удалось выжить. Просто Господь выслушал его в трудную минуту, и теперь Эллис испытывал благодарность. Наверное, для того людям и нужен Бог: чтобы было, за кого ухватиться. Еще вчера Эллис думал, что умрет с голоду, и чудеса двух последних дней отлично способствовали религиозному настрою. Но была тут и другая причина: в дивном новом мире у Эллиса не осталось ни одной знакомой души, кроме Господа.

– Как продвигаются дела с расследованием убийства? – спросил Эллис.

– Ча организовал утилизацию трупа, – ответил Пакс. – А я весь вечер и почти всю ночь просидел со студентами, которые наткнулись на мертвое тело. Надо было убедиться, что у них не осталось психологической травмы. Переживают, конечно, но ничего, скоро оправятся.

– Надо же… Какими нежными стали люди.

– Я допускаю, что в ваше время убийства не были редкостью, Эллис Роджерс, но у нас все по-другому. Благодаря разнообразным защитным механизмам здесь почти не бывает несчастных случаев. Смерть чужда нашему миру.

– Вы уже упоминали об этом. Но как такое возможно? А как же старость и болезни?

Пакс втянул макаронину и взял со стола клетчатую салфетку.

– ИСВ покончил с болезнями сотни лет назад. Конечно, со старостью дела обстояли сложнее. В предыдущих версиях им удалось замедлить процесс старения, но окончательно от него избавились только в последнем образце.