Стараясь не думать о составе настойки, я протянула пузырек подошедшей Глашке и велела:

- Пей.

2. Глава 2

Ты уймись, уймись, тоска
У меня в груди!
Это только присказка -
Сказка впереди.

В.С. Высоцкий. «Лукоморья больше нет»

В заповедных и дремучих, страшных Муромских лесах
Всяка нечисть бродит тучей и в проезжих сеет страх.

Воет воем, что твои упокойники.
Если есть там соловьи - то разбойники.
Страшно, аж жуть!

В.С, Высоцкий. «Песня про нечисть»

         Дома нас с дочерью ждал довольный собой кот. А на деревянном пороге лежала…

         - Крыса! – завизжала на ультразвуке перепуганная Ника.

Я присоединилась к ней, оглушив своим визгом и ребенка, и нахальную живность. На пальцах вновь появились искры, крыса сама собой подпрыгнула, перекувырнулась в воздухе и понеслась на ошеломленного моим вероломным поведением кота. Следующие две-три минуты мы с Никой, обе резко замолчавшие, с удовольствием наблюдали, как Васька пытался скрыться от собственной добычи в лесу, то носясь по траве, то залезая на деревья, то учась летать. Деревья, словно подчиняясь моей воле, расступались на всем пути кота и охотно демонстрировали нам его перепуганную тушку.

- Ника, пойдем домой, - я кивнула на освободившийся проход. – Пусть этот боец почувствует себя в роли добычи.

Дочь хихикнула, а потом спросила.

- Мам, а ты сегодня готовить будешь? Или на обед – остатки сыра и колбасы?

- Ты тут где-то видишь печь? – приподняла я брови в удивлении, мысленно гадая, чем мы будем питаться до конца импровизированного отпуска.

- Тут же магия, мам! – сообщил мне ребенок уже из комнаты.

Да, действительно. Как же я могла забыть. Осталось научиться этой магией пользоваться.

Электричества в доме предусмотрено не было. А вот большая печь, как в русских народных сказках, выдвинулась из стены, подчиняясь моему желанию. Я скептически посмотрела на нее, перевела взгляд на довольную жизнью дочь, подавила вздох. Готовить на ЭТОМ я не умела. В деревне у родителей стояла электроплитка, плюс – обычная, газовая, в летней кухне. Да спроси я любого старожила лет восьмидесяти-девяноста, каждый день греющего кости на завалинке, умеет ли он использовать такую вещь, он тут же покрутил бы пальцем у виска.

- Давай сначала доедим остатки нарезки, - решила я, - кот ее все равно не оценил. Не пропадать же добру.

Пока дочь послушно жевала сыр с колбасой, я сидела у окна и старательно выдумывала всевозможные виды казни для любимой подружки. В том, что меня подставили, причем намеренно, я уже не сомневалась. Но вот причина? Зачем Юльке, прекрасно знавшей мою безрукость в быту и полную неприспособленность к старославянской жизни, отправлять меня в эту гущу? Я ведьма? Да щаз, угу. В тринадцатом колене.

- Мам, - позвал забытый ребенок, - там в дверь стучат. Чужой кто-то. Открывать?

Я встрепенулась, тряхнула головой, прислушалась. Действительно, стучат.

- Почему чужой? – вспомнила я слова дочери, подходя к порогу.

- Не знаю, - пожала плечами Ника. – Я так чувствую.

Прелестно. Просто прелестно.

Я открыла дверь и уставилась на незнакомца. Высокий широкоплечий, явно накаченный брюнет с глазами болотного цвета ответил мне злым взглядом.

- Ты кто еще такая? И где эта… - мужчина осекся, видно, заметил Нику, прижавшуюся к моему боку. И кого сюда принесло?

         - Здравствуйте, - вежливо поздоровалась я, - если вы ищете Юлю, то она уехала.

         Мужчина осмотрел нас с дочерью с ног до головы, потом зло прищурился.

         - Две ведьмы, сил хоть отбавляй, а ума ни у одной нет. Везёт мне… Войти дашь?

         Я было хотела ответить разрешением, но в голову почему-то полезли сказочные предостережения о том, что нельзя пускать нечисть в свой дом, иначе… Что «иначе», я не помнила, но предостережение подействовало, и я спросила в лоб: