— Всё такая же жалкая, — он подался вперёд, чтобы выплюнуть эти слова мне в лицо.

Чтобы снова его горячее дыхание опалило губы. И неожиданно для самой себя почувствовала, как по спине побежали мурашки. Огненные. Те, что способны сжечь дотла, не оставляя после себя ничего. Зажмурилась и задышала часто и глубоко, всеми силами пытаясь отрешиться. Не реагировать на Даниила.

Только тело предало меня. Реагировало на такое близкое присутствие некогда любимого, до умопомрачения обожаемого парня. И даже попытки напомнить себе, что он растоптал меня, унизил, сжёг дотла своими действиями и словами, никак не помогали.

Каждая клеточка тела будто ныла. Зудела. Требовала, чтобы шершавые пальцы парня скользнули ниже. Провели по каждому открытому участку тела.

Ещё сильнее задрожала, когда пересохших губ коснулось частое дыхание Царицына. Не смогла удержаться, нервно провела языком по своим губам. Увлажняя. И будто нарочно делая их блестящим. Будто подсознательно хотела сделать их более привлекательными. Для него. Чтобы желанные пухлые, излишне пухлые губы накрыли мой рот.

Интересно, поцелуй вызовет ту же реакцию, что и четыре года назад? Тех нежных порхающих бабочек в животе? И чувство полёта?

Или же всё будет совершенно иначе? И я буду реагировать иначе?

Ведь раньше внизу живота никогда странной сладкой судорогой всё не стягивало. В кончиках пальцев не было этого покалывания. Желания вскинуть руки и пальцами заскользить по гладкой коже его лица. По широким плечам. За эти годы он вырос. Стал ещё выше.

Он больше походил на молодого мужчину, чем на школьника. Крепкий. Широкоплечий.

И красивый.

До умопомешательства.

До дрожи в коленях.

До рези в глазах.

Даже чувствуя, как пальцы Даниила горло сжимали, смотря в карие глаза, полные странных эмоций, не могла не думать о том, насколько он красив. Насколько идеален. Скользила взглядом по ровному носу, пухлым губам, лёгкой щетине на подбородке. Резко застопорилась, когда заметила шрам на левой щеке. Рваный. Некрасивый. Почти отзеркаливший мой. Белый, но выделяющийся на напряжённых скулах. В нашу последнюю встречу его не было.

Я не думала о том, что делаю. Кажется, пальцы Дани на шее лишили меня не только воздуха, но и всех здравых мыслей. Иначе объяснить, почему я вскинула руку и пальцами коснулась левой щеки парня, не могла. Я почти в зеркало смотрела. Только парня шрам ни капли не портил. Напротив. Делал его более мужественным. Красивым.

— Откуда? — вопрос слетел с губ, когда хватка на шее немного ослабла.

Видела, что Даниил был ошарашен. Парень явно не ожидал, что мои пальцы в ласке коснуться щеки. Глаза вскинула, чтобы увидеть, как до предела расширились зрачки. Как в глазах Даниила моё бледное лицо отражается. Он не моргал. И, кажется, не дышал. Только смотрел странно, слабо сжимая пальцами мою шею.

Умом понимала, что стоит воспользоваться шансом. Сбежать. Мчать отсюда быстрее, чтобы пятки сверкали. Но взгляд тёмных, почти дьявольских глаз заворожил. Утянул на свою глубину.

Замерла, ожидая ответа. Действий со стороны Даниила.

Неосознанно пальцами провела по его щеке ещё раз. И он отмер. Вновь пальцы на шее сжал, лишая доступа к кислороду. Склонил голову так низко, что обжигающие губы коснулись подбородка. Зажмурилась. Не от того, что дыхания лишилась. Вовсе нет. Я бы и сама дышать перестала, когда влажные губы опалили кожу.

Меня пробрало дрожью. Совсем не походящей на ту, что проходит по телу, когда холодно. Будто накалённый полуденным солнцем в самый жаркий день песок под кожей рассыпали, и крохотные песчинки царапали и обжигали кожу изнутри.