Аня кивнула, ей нравилось, как не похожие друг на друга опера работали в команде. Она продолжила:

– И здесь, в этом моменте, нам нужно понять, действительно ли она пропала в шесть тридцать или просто выключила телефон.

– И как мы это поймем? – подняв бровь, спросил Кирилл.

Следователь улыбнулась.

– Поищем ее на камерах, которые стоят по району. И прежде всего – посмотрим, заходила ли она домой.

– Камеры на доме и в подъезде? – прищурил взгляд Игорь.

– Заодно увидим, караулил ли ее где-то наш Семен Сергеич. Я подам запрос гайцам на предмет, есть ли у него машина, – закивал Кирилл.

Аня посмотрела на часы и предложила:

– Мне кажется, если вы рванетесь прямо сейчас, то можете успеть сегодня.

Игорь поднялся, потянулся, вздохнул и подмигнул девушке.

– А так хорошо сидели. Ладно, поехали, а то затрут запись, у всяких ЖЭКов ничего долго не хранится, кроме жалоб и заявок – сказал он, вставая у дверей кабинета.

– Одевайся, я пойду машину греть, – предложил ему Кирилл. Он никогда и никому бы не признался, но для него это дело становилось все более личным.

– А я к себе, – сказала Аня, – попробую пообщаться с муниципалитетами и всеми остальными, наверняка кто-то свои камеры там держит.

– Спасибо, будет здорово, – улыбнулся ей Кирилл.

Когда опера приехали к дому пропавшей, рабочий день уже подходил к концу. Проезжая по узкому, заснеженному двору мимо подъездов пятиэтажки, в которой жила потеряшка, Игорь обратил внимание, что под каждым козырьком торчит маленькая камера.

Мужчины вышли из машины у первой парадной и осмотрели ее.

– Надеюсь, не макет, – задумчиво почесал голову Кирилл, – хотя я на глаз не отличу.

– Ну да, было бы неплохо, – согласился Игорь, – так-то я кроме нее ничего не вижу, в домофоне ничего не впаяно вроде.

– Угу, – кивнул Кирилл, – тут видишь – спальник, нету ларьков и магазинов, чтобы из каждого утюга смотрели.

– Звоним в ЖКС? – Игорь уже набирал телефон, найденный им на стенде рядом с дверью.

– Давай, если они еще не разбежались.

С полминуты шли длинные гудки, потом кто-то взял трубку и начал шуршать в микрофон.

– Алло, это полиция! – практически кричал в трубку Игорь. – Алло, говорит старший оперуполномоченный Омелин. Вам меня слышно?

Кирилл тяжело вздохнул, глядя на борьбу коллеги, когда шебуршание переросло в ворчание. На том конце линии явно не горели желанием взаимодействовать с кем бы то ни было.

– Мне все равно, что у вас и когда закончилось, – продолжал общение Игорь, его голос был холоден и зол, – я в любом случае приеду, и если вас не будет на рабочем месте, вас туда обратно вызовут. Игорь Алексеевич Омелин, старший оперуполномоченный полиции.

Игорь поднял взгляд на Кирилла, продолжая прижимать телефон к уху. В глазах Омелина была даже не злость, а просто усталость. Смирнов сочувственно кивнул. Общение с коммунальными службами никому не давалось легко.

– Дом 1 по улице Дмитрова вы обслуживаете? Вы. Чудесно. Камеры у подъездов кто устанавливал? Меня такой ответ не устраивает. Кто знает? Хорошо, вы где находитесь? Дом 5, третья парадная, первый этаж, – проговорил Игорь, со значением глядя на Кирилла, тот кивнул, показывая, что запомнил адрес.

– Так, я сейчас приду, – продолжал разговор опер, – мы будем вместе ждать вашего начальника. Значит, с больничного будем ждать. Можете уже прямо сейчас вызывать. Я через пять минут приду.

Если бы у него в руках была трубка старого телефона, Игорь бы с чувством положил ее на рычаг.

– Ух, – выдохнул он, – бабка – цербер, с такой враг не пройдет.

Он даже улыбался, в голосе пропало раздражение.

– Пойдем, хочу с ней лично познакомиться, она, видимо, до пенсии в разведке служила.