Только слышно на улице где-то одинокая бродит гармонь. Гармонист Вася давит на ностальгические чувства россиян, выжимая не только скупую мужскую, но и щедрую женскую марку. У гармониста Васи была жена – красавица, умница. А он все по бабам. Столько баб перетрахал, страсть. И вот пришла расплата. В тюрьму угодил, да еще по такой статье, что не отмажешься. Отсидел, вышел, купил билет на самолет, и вот теперь в Вюрцбурге играет на гармошке.
Однажды в Германии один шофер вез беременную немку на машине в другой город рожать. В пути начались роды. Шофер остановил машину и стал принимать ребенка. Женщина брыкалась и не позволяла грязными руками дотрагивалась до ее чистенького живота. И тогда шофер взорвался:
– Эп твою мать, это я у вас в Германии – шофер. А у себя в России я – главный хирург 4-го Главного управления. Роды прошли успешно.
Сидим с Володей Вебером в мюнхенской пивнушке и тянем светлое пиво. Володя – главный редактор русско-немецкой газеты. Он принадлежит к тому же поколению шестидесятников, объединившему физиков и лириков, что и мой учитель.
– Ну что, Татьяна, попробуйте найти в Германии не еврея, устроившегося на работу. И лучше – слесаря, столяра, плотника. Нам актеры не нужны. Я пытаюсь держать уровень и не подделываюсь под требования спонсоров. Понимаете?
Я потягиваю светлое пиво и понимаю, что писать не буду. Спустя полгода позвонила в Мюнхен. Вебер сидит без работы, жена тоже. Газета умерла, но они пытаются журнал наладить, уже на первый номер материал набрали.
Я хорошо понимаю Володю Вебера, у которого в Германии в автокатастрофе разбилась дочь, и Вадима Перельмутера, вынужденного изощрять свой филологический ум, выдумывая дальнейшее приключения барона Мюнхгаузена.
По вечерам и особенно ночам очень тихо и только «у-ху, у-ху» гукает птица. Я лежу и вспоминаю, как в январе в поезде Вюрцбург – Кельн познакомилась с 23-летним парнишкой из Таджикистана, который два года копил деньги, потом позвонил в аэропорт и спросил: какой ближайший рейс в Германию? Ему ответили 19:45 Франкфурт-на-Майне. Мальчик взял билет и приехал. Естественно подал на Азюль, попытался получить право беженца. Не получилось – стал жить нелегально. Жил без паспорта, в подвале, где он спал, бегали мыши. Он и сам бегал от облав и думал, как бы так остаться за границей. Германия его не признала. Он поехал в Страсбург и поступил во Французский легион. Теперь официально зарабатывает приличные деньги и уже может содержать свою собственную семью. Только наемников Французского легиона в один прекрасный день могут послать в Таджикистан, где осталась его мама.
Судя по моим силам, я могу иметь двух «мужей», одну бабушку-старушку и одну лестницу в неделю. И учиться, читать, писать и путешествовать.
А Мила, казачка с Дона, говорит однажды: «Это хорошо, когда муж разрешает учиться. Мой мне не разрешает. Не нужна мне, говорит, умная жена». 40-летняя Мила – мать двух сыновей. Работает уборщицей. А турецкие водители не любят студентов, которые как коровы переходят дорогу на красный свет. И что они там только изучают – историю или химию, а о жизни своей совсем не думают. Вот Валя Цюрих из Одессы думает, поэтому работает слесарем в фирме. А что касается чтения и учения, Цюрих категоричен: «Чтение – потерянное время. Мне ничего не дает. Я за свою жизнь (Цюриху 28 лет) прочитал две книги – «Анжелику» и что-то о сексе. Я лучше в футбик поиграю, телек посмотрю или посплю. Ну что мне может дать какой-нибудь роман…»
При въезде в Швейцарию туристов встречает столб с нарисованным на нем глазом в треугольнике. А под глазом подпись «Будьте внимательны!» Швейцарцы тоже смотрят, как и немцы, в своей полицейской стране. Валя Цюрих знает про Маугли, но он же не стал волком, просто читать не любит. Да и вообще никогда не учился и не хотел учиться. В школе в Одессе был двоечником, а после школы – сразу работать. В Одессе море, тепло, и люди приветливые, веселые, спокойные. А женщины хорошенькие и смешливые. Поэтому Валя Цюрих ни за что бы не хотел жениться на эмансипированной немке, которая учится, работает, да еще и детей воспитывает. Нет, это не для него. Немки ведь все расчетливые, а Вале нужен порыв, любовь. Его кредо: «Не говори да, если хочешь сказать нет, и не говори нет, если хочешь сказать да». В Германии он нашел только материальный рай и первый год каждую неделю приходил домой с кулечками. А потом недоело и он запил. Футбик, телек, запой, и так по кругу. Однажды после очередного он встретил на улице молодого человека с ящерицей, ползущей через все лицо. Наколка не исказила крупных черт школьного друга Пети Капустина, который шел навстречу Вале Цюриху тоже с кулечком.