Ник покачал головой. Он не сомневался, что у нее все получится. Клио непременно окончит школу с отличием, поступит в один из лучших институтов – возможно, даже где-нибудь за границей, а после его окончания станет великолепным врачом. Она стойко держала удар и не позволяла обстоятельствам выбить ее из колеи. Но какой ценой?

Клио не могла не знать, что говорят в городе о семье Блэр и, в частности, о ее родной матери, легендарной полуночной ведьме Леди Ворон. Не могла не чувствовать на себя ненавидящих или полных страха взглядов. Не могла не замечать, что на ней словно стоит некое клеймо, которое заставляет людей держаться на расстоянии.

А ведь сама Клио даже ведьмой не была.

Из размышлений Ника вывел ее задумчивый голос.

– Я постараюсь сблизиться с Мелиндой – настолько, насколько мне это поможет моя репутация.

Спокойный, ровный тон, ни усмешки в голосе. Клио принимала свое вынужденное отчуждение как данность, как некое обстоятельство, с которым приходилось считаться. И не более того.

– Постараюсь за ней присмотреть. Не для того, чтобы выяснить, что ей известно о смерти Кейт. – Она помолчала. – В первую очередь не для этого. Просто с такой бедой никто не должен оставаться одинок.

Думала ли Клио в этот момент про себя и свою маму? Все же их с Морриган историю (да и семью в целом) обычной не назовешь. Бадб Блэр умерла несколько лет назад… но сумела вернуться в этот мир в обличье ревенанта. Лича. Что значит – воскрешенного мертвого. С тех пор Бадб пропадала в мире теней, лишь изредка появляясь в жизни дочери… и в мире живых.

Клио не жаловалась, конечно… Как будто она вообще умела жаловаться! Но по тому, как она старательно подбирала слова, когда Ник спрашивал ее про маму, он понял, что той с Клио почти не бывает рядом. Что до ее старшей сестры… Морриган, которой в этом году исполнилось восемнадцать, была наемницей, охотницей за головами отступников, и в родном городе почти не появлялась.

Их детская дружба давно уже поугасла, и Ник порой тосковал по тем временам, когда он и сестры Блэр были почти неразлучны.

– Если я вдруг что-то узнаю, то сообщу тебе, – поднявшись, серьезно сказала Клио.

А потом шагнула к нему и, встав на цыпочки, взъерошила его волосы.

– Меня обескураживает, когда ты… такой.

– Какой? – слегка остолбенело спросил Ник.

Она пожала плечами, пряча смущение за улыбкой.

– Слишком серьезный и официальный.

Клио помахала ему и направилась к входу в школу. Ник смотрел ей вслед.

Направляясь прочь от Колледж Килкенни, он переплетал в голове чужие истории. Три такие разные девушки – Клио, Мелинда и Кейт. У них были родители, у двух из них были сестры.

Но за всеми тремя тенью ходило одиночество.

Совсем свежий отчет Джека Брауни, просмотренный Ником, с некоторым, как ему показалось, недоумением сообщал об еще одной ученице Колледжа Килкенни, которая покончила с собой. Как и Кейт Тэннер, она сбросилась с высоты шестнадцатого этажа. С той же самой многоэтажки.

Ник узнал ее по запечатленному на мемокарде лицу и по алым – или же все-таки красным? – губам. Эрин Кеннеди. Девочка из «элиты» Колледжа Килкенни.

Это не могло быть простым совпадением. И так думал не только он. Мелинда могла радоваться – наконец смертью ее подруги (пусть и в связке со смертью другой старшеклассницы) всерьез заинтересовались в Департаменте.

А вот и долгожданное дело, которое можно расследовать по горячим следам. Неудивительно, что распутывать его отправили Ника и Алана. На отгороженном лентой от зевак месте преступления он обнаружил Эрин. Вместо школьной формы – обтягивающий тренировочный костюм, какие часто встречаешь на бегающих или занимающихся йогой в парке.