В конторе политтехнологов собралось довольно много людей, несмотря на позднее время. Женя договорилась о встрече если не с самым главным, то точно с самым известным в этой области специалистом местного масштаба. Ей нужен был материал для журнала о подготовке к предстоящим выборам. Полуэктов и Женя прошли в самый конец небольшого коридора, в небольшую комнату с журнальным столиком и диваном буквой «г». По уверенной походке Жени было видно, что она здесь не в первый раз.

Политолога звали Петр Семенович Завадский. Это был флегматичный человек среднего возраста без особых примет. Он поздоровался с Женей и Полуэктовым. И сразу перешел к делу:

– У меня есть не более двадцати минут. Женечка, я думаю, мы успеем?

– Постараюсь, – ответила Женя с интонацией и видом делового и знающего человека., такой ее Полуэктов еще не видел.

Женя и Завадский обсуждали вопросы, которые она прислала ему заранее по электронной почте. Вопросы с уже готовыми ответами Завадского в распечатанном виде лежали перед ней. Они уточняли отдельные предложения и формулировки и совершенно не обращали внимания на Полуэктова, как будто его не существовало.

Сергей Сергеевич с интересом наблюдал за Женей. Она пыталась убедить Завадского внести небольшие правки в подготовленные им ответы. Он отказывался, но вяло. Чувствовалось, что его можно дожать. Женя была настойчива и удивительно логична. В ее словах, жестах, выражении лица чувствовалась сила, которая нравилась и одновременно пугала Полуэктова.

Согласование материала продлилось не более пятнадцати минут. Женя и Полуэктов вышли на оживленную улицу. Им особенно некуда было спешить, и они решили немного пройтись.

– Он действительно большой политтехнолог? – спросил Полуэктов.

– Мудак он полный, – невозмутимо сказала Женя и добавила: – Я его знаю уже года три, он совершенное ничтожество, но с грандиозными связями.

– Зачем тогда делать материал с ним?

– Ты думаешь, я сама выбираю, с кем делать материал? Он раскрученная фигура. А для медийного пространства раскрученная фигура сегодня это то, что раньше считалось талантом с гениальностью в придачу. Главное – стать известным, знать нужных людей, и дальше можно торговать собой оптом и в розницу.

– Тогда я тебе сочувствую.

– Не надо сочувствовать, давай лучше чего-нибудь съедим, – предложила Женя, заговорщически подмигнув Полуэктову, словно съесть она планировала Завадского вместе с его конторой.

– Давай, – улыбнулся Полуэктов.

Женя затащила Полуэктова в популярный японский ресторан. Полуэктов двойственно относился к японской еде. Всякие супы и салаты его не привлекали, а вот роллы, да еще с пивом, он любил.

Пока ожидали заказ, Полуэктов пытался шутить, но разговор все время возвращался на политические темы.

– Я полгода хочу сбежать из журнала. Ни денег, ни творческого роста. Еще эти выборы… Тя-го-мо-ти-на, – по слогам произнесла Женя.

– Мне всегда казалось, что твой журнал – респектабельное издание.

– Это в Москве респектабельное, а провинциальные выпуски – фигня полная. Ты наш региональный выпуск читаешь?

– Нет, конечно. Я вообще читаю только новости в интернете, – отвечал Полуэктов.

– Вот видишь, и тебе по барабану, и всем по барабану то, что мы делаем. К выборам сейчас идет совсем одна заказуха. Когда я разговариваю с кандидатами или просто вижу их, они напоминают солдат Урфина Джюса.

– Такие страшные?

– Нет. Такие безмозглые и целеустремленные, – с какой-то обидой или злостью сказала Женя.

– А по мене, это просто такой бизнес и ничего личного. Кто-то же должен этим заниматься: если есть спрос, то обязательно будет предложение.