Не успели они очистить левую угловую башню, как торжествующие вопли салэх донеслись из правой.

– Скорее! – Взмахом меча ярл бросил в бой последний резерв, дюжину ловчих Эогана Лох Гэлана, и придержал за рукав пелиса Этлена.

– Слушаю, мой феанн. – Дыхание телохранителя оставалось ровным, словно и не сражался только что.

– Я хочу, чтобы ты спас ее, увел. – Мак Кехта показал глазами на ярлессу.

– Как прикажет мой феанн.

– Вот и хорошо. А пока просто будь подле нее.

Треск разбиваемых в щепы дубовых досок возвестил, что защитники недооценили упорство врагов. Прикрываясь щитами, обтянутыми бычьей кожей, люди вновь подобрались к воротам и взялись за брошенный было таран.

Фиал стреляла, не успевая иной раз прицелиться. Все равно граненый штырь бельта кого-то да находил в сплошной стене воняющих овчиной и по2том салэх. Мечи Этлена, кровожадно шелестя, поддерживали вокруг нее очищенное от врагов пространство три на три шага.

В окошке донжона мелькнули косы и белоснежное одеяние Ойсина Розовая Чайка. Послушные пассам его рук, воздушные потоки уплотнились, сбрасывая людей со стен, швыряя в глаза лучникам пригоршни снега.

– За мной! – срывая голос, прокричал ярл, бросаясь к разбитым воротам.

Толпа захватчиков качнулась назад. Еще бы чуть-чуть!

Но…

Рой стрел влетел в окно, снося филида прочь. Взобравшиеся на стены лучники били прямой наводкой, в то время как оставшиеся за пределами стен беспрерывно посылали стрелу за стрелой по навесной.

Из лязгающего сталью, хрипящего клубка у ворот вывалился Эоган Лох Гэлан, зажимая ладонями вспоротый живот.

Подскочивший сбоку салэх размозжил ему голову ударом кистеня и сам упал с бельтом Мак Кехты в глазу.

– Отходим! – Перемазанный своей и чужой кровью ярл уже не кричал, а сипел.

В его взгляде Этлен прочитал: «Помни, что ты обещал мне!»

– Уходим, феанни, – обернулся телохранитель к ярлессе.

Она не ответила, шаря в пустом подсумке в поисках нового бельта. Этлен схватил сиду за рукав и поволок, опережая пятящихся перворожденных и наскакивающих на их строй, как свора псов на затравленного в плавнях космача, людей.

Конюшня встретила беглецов теплом, запахом сена и тревожным ржанием.

– Зачем ты меня приволок сюда, Этлен? – Возмущению Мак Кехты не было предела.

– У меня есть приказ, феанни, вытащить тебя во что бы то ни стало.

Она на мгновение утратила дар речи:

– Как?.. Кто? Ярл? Уснех? Все бьются, а я?..

– Я получил приказ, феанни, – твердо повторил телохранитель.

– Нет! Пусти меня! – Маленькая ладошка уперлась ему в грудь, смарагдовые глаза потемнели от гнева.

– Не могу, феанни, – мягко возразил сид и добавил: – Не только Уснех просил меня об этом.

– Кто еще?

– Байр Лох Белах.

– Байр? – Сида охнула.

– Байр. Он очень хочет снова увидеть тебя, феанни. Настолько сильно, что решил обойтись без моих клинков.

Этлен горько усмехнулся.

– Байр… – Фиал встрепенулась. – Но как же?..

– Хотим мы того или нет, они обречены. Уснех Мак Кехта это понимает. И понимал с самого начала. Сейчас им движет лишь желание утащить с собой как можно больше салэх. Умереть с честью.

– Но что скажут обо мне прочие ярлы? Бежала, бросив супруга, замок и челядь!

– Боюсь, что живущие по эту сторону гор не скажут уже ничего… А те, кто живет по ту сторону? Пусть скажут хоть что-нибудь. Тогда я спрошу их, не желают ли они поменяться с нами местами.

– Хорошо. – Плечи Фиал опустились. – Куда мы?

– Ты знаешь о тайном ходе, феанни?

– Да…

С треском распахнулась дверь. Ворвавшийся на конюшню за добычей человек застыл, выпучив глаза, забыв о тяжелой рогатине в руках. Он не ожидал встретить сидов, полагая их загнанными в донжон.