На этот дождь и думаешь, наверно

(…)

И значит. Ты из дома не уйдёшь.

А я иду к Тебе бы… но не знаю,

Где Ты живёшь… (С. 312) [13]

Или:

Пройдёшь – и мне становится теплей,

Но домик твой окутывает тайна —

Забор из шелестящих тополей.

Знать, тополя мне надобно спилить,

Чтоб на себя вниманье обратить! (С. 310) [13]

Описание возвышенных чувств к женщине редки, но проникновенны. И поэт порой использует самоуничижительные интонации в монологах лирического героя. Словно он пытается подчеркнуть разность между ними. Например:

Я без цветов, помят, небрит и пьян.

Не обижайтесь, я такой честнее… (С. 299) [13]

Или:

…Я дошёл бы пешком до Стамбула,

а может, Каира,

Только б встретилась та, без которой

нельзя не пропасть. (С. 304) [13]

А также в стихотворении «Я носил бы тебя на руках…» (С. 299) [13]:

Я носил бы тебя на руках…

Мне на это хватило бы силы,

На руках и до самой могилы…

Представляется, что лирический герой – недостоин своей Дамы или находится в активном поиске таковой. А, возможно, отвергнут, брошен, изгнан…

Схожее чувство испытывает герой Гильема Девятого, автора «покаянной песни» «Желаньем петь я вдохновен…» (С. 102) [14], о вынужденном походе феодала с юга Франции на чужбину, которая начинается так:

Желаньем петь я вдохновен

О том, как горем я согбен:

Не к милым доннам в Лимузен —

В изгнанье мне пора уйти!..

В стихотворении Жаравина «Портрет семейный убрала в комод…» повествуется о женщине, которая готовится к свиданиям, отправив ребёнка к бывшему мужу: «…Подвинула на середину стол, / Поставила свечу, вино, закуску…» (С. 315) [13]. Автор описывает нескольких приходящих к ней в гости, предполагая, что жизнь у неё несчастливая.

А в поэзии трубадуров есть «Безымянные песни», близкие к фольклорным песням о несчастливом замужестве. Например, это песня о жене, уставшей от мужа и мечтающей о возлюбленном, с которым она ждёт встречи – «Я хороша, а жизнь моя уныла…»:

Я хороша, а жизнь моя уныла.

Мне муж не мил, его любовь постыла.

В любви дружка – одна моя отрада… (С. 94) [14]

В стихотворении Жаравина «Сказать все прямо…» повествуется о встрече влюблённых, одна из которых – несвободна и пожелала вернуться к мужу:

…И мы вдвоём с тобой в зелёном поле,

Как два щенка, промокшие насквозь

(…)

Истосковалась, прежним извелась.

Я чувствовал, что старое дороже!.. (С. 314) [13]

А в «Безымянных песнях» трубадуров о возлюбленных, дорожащих каждой минутой, перед неминуемым возвращением Дамы к мужу:

Боярышник листвой в саду поник,

Где донна с другом ловят каждый миг:

Вот-вот рожка раздастся первый клик!

Увы, рассвет, ты слишком поспешил… (С. 88) [14]

В стихотворении Жаравина, посвящённом О. Смирновой («Быть первой у тебя – как это мило»), звучит мотив невозможности воссоединения с любимым: «Быть первой у тебя – как это мило, / Тем более, когда сама любила. / Неравенство – оно моя беда…». (С. 340) [13]

Эти слова перекликаются со словами песни трубадуров «Глядя на зелень лугов…», которая повествует о «разъятом» любовью сердце:

…Мукой любви я объята.

Скорбь за мечту мою плата,

Удел мой таков

(…)

Сердце любовью разъято…

Если доныне дружка

Донна еще не любила,

То не страдала пока… (С. 90) [14]

Образ лирического героя, мучимого страстью к недосягаемому идеалу женщины присутствует в следующих стихотворениях и т. п.: «Не говори мне, брат, о ней…»

…Не торопи искать другую.

Когда коню заменят сбрую,

Он может в кровь стереться в ней.

Да кто же станет мне родней… (С. 317) [13];

«Я был готов помчаться за тобой»

…Но я стоял оглохший и немой.

И кувыркалась раненою птицей,

Наперекор попытке разозлиться —

Моя любовь вдогонку за тобой… (С. 321) [13];