Ему было очень неловко перед новым приятелем за то, что своим вопросом заставил его вспомнить про погибших, которые были юноше очень дороги. Тут же Джон вспомнил и своего папу, умершего от тяжёлой болезни. А фактически погибшего. Джон хорошо знал: если бы папу не ранило на войне, куда он пошёл, чтобы заработать немного денег для них с мамой, он бы не заболел. И был бы сейчас с ними.

– Извини, Лиза, – повторил Джон, печально вздохнув. – Мой папа тоже погиб.

Неожиданно парнишка дружески положил на плечо Джону свою руку. Она оказалась довольно тяжёлой. Но держать её на своём плече Джону было приятно. Ему ведь и в самом деле давно хотелось найти друга юношеского возраста.

Говоря откровенно, Джон безнадёжно мечтал о старшем брате. Он, конечно же, понимал, что его мечта абсурдна: кого-кого, а старшего брата у него точно быть не может. Хотя… Иногда ночью ему в голову непонятно откуда приходила странная, но приятно волнующая мысль. Будто у него есть вполне реальный старший брат – сильный, добрый, умелый во многом. Он где-то далеко. Мама Лиза не знает, где он живёт. Она уверена, что он утонул в море, когда Джон был ещё очень маленьким. А он не утонул. Его кто-то спас. Может, тот самый волшебный дельфин, из-за которого ребята с их улицы перестали с Джоном водиться…

Наутро Джон обычно забывал про эту, вызывающую сосание под ложечкой, мысль. Точнее, переставал относиться к ней серьёзно. Ежедневные заботы полностью поглощали собой мечты – для них оставалась только ночь. И то всего лишь несколько минут – перед тем как уставший за день мальчик сладко засыпал. И всё-таки мечта о старшем брате, пускай не родном, а только названном, не покидала Джона, затаившись где-то в глубинах его богатого фантазией подсознания.

И вот возможный названный брат стоял перед ним, обняв его правой рукой за плечи, и от этой сильной руки исходило приятное тепло. Джон заметил вдруг, что сердце его забилось быстрее. Он отчётливо понимал, что это не только из-за недавней борьбы. Тонкая ребячья интуиция подсказывала ему: давняя его мечта, похоже, близка к осуществлению.

– Не переживай, – ответил парнишка мягким баском. – Наоборот, это ты меня прости. Если бы я не сказал этого грустного слова «покойники», ты бы не опечалился. Но потерянного не вернёшь.

Они немного помолчали. Потом Лиза решил извиниться за своё нападение на Джона:

– Прости, друг. Я вначале не разглядел в тебе хорошего человека. Смотрю: мальчишка-борец дремлет на мешке. Меня и разобрало. Стяну, думаю, у него мешок, спрячу и выясню потом с ним отношения. Послушай, – спохватился вдруг парень. – А как это ты узнал, что мой отец именно погиб? Может, он просто умер от старости?

Джону на миг показалось, будто во взгляде Лизы промелькнула вернувшаяся к нему подозрительность. И лежавшая на плече рука словно окаменела. Будто парень теперь не обнимал Джона, а удерживал. «Бедняга, – невольно подумал Джон. – Похоже, смерть его отца – не просто смерть. Наверное, его убили враги».

А вслух пояснил, слегка пожав плечами:

– Это и так ясно. Ты же сказал «покойники», имея в виду твоего папу и его друзей. И сказал это так, что любой понял бы, о чём речь.

Рука парня снова стала по-дружески мягкой. Убрав её с плеча Джона, Лиза задумчиво спросил:

– Твой отец случайно не был борцом? Я имею в виду – он не из клана борцов?

– Послушай, Лиза, – вкрадчиво заметил Джон. – Похоже, тебе нужно поесть и отдохнуть. Ну что ты всё про какой-то клан борцов. Я же сказал: никогда о нём не слышал.

Лиза вдруг отошёл от Джона на несколько шагов. Взгляд его снова сделался холодным, даже враждебным. Окинув оценивающим взглядом фигуру Джона, он заговорил вдруг жёстко и злобно: