По нашему мнению, при соблюдении этого условия официальный документ как предмет служебного подлога будет представлять собой зафиксированный в специфической форме материальный носитель информации. Это обстоятельство вносит определенные коррективы в устоявшуюся научную трактовку понятия документа как письменного акта.

Поэтому вряд ли с учетом современных условий можно признать справедливой, применительно к предмету состава служебного подлога, мысль, высказанную В. Я. Дороховым, что «только письменность признается правом той формой, которая может обеспечить однозначное содержание документа»[214]. Вместе с тем представляется, что в отдельных составах, предметом преступного посягательства которых является документ, признак письменности остается необходимым. Очевидно, таковым является предмет преступления, предусмотренный ст. 327 УК.

Для правильного определения понятия документа важно установить не только в какой форме закрепляются содержащиеся в нем сведения, но и содержание этих сведений. В многочисленных определениях понятия документа, дающихся в юридической литературе, указывается на его основное свойство (признак) – его способность служить доказательством, подтверждением каких-либо событий, фактов. При этом документ должен отвечать требованию удостоверять такие события и факты, которые имеют юридическое значение. Как правильно отмечает Г. Ф. Поленов, подлог документов, «содержание которых безразлично для права, не может рассматриваться как преступление, так как подобное содержание акта не причиняет и не может причинить ущерба общественным отношениям, поставленным под защиту уголовного закона»[215].

Другим важным признаком документа является источник происхождения. Как известно, по источнику происхождения документы в теории уголовного права подразделяются на два вида: официальные и частные. Иными словами, документы классифицируются по субъекту, от которого они исходят.

Официальными являются документы, исходящие от государственной организации либо от должностных лиц. Частными же признаются документы, исходящие от частных лиц.

Для действующего уголовного закона разграничение документов на официальные и частные имеет практическое значение при квалификации служебного подлога, так как в ст. 292 УК в качестве предмета преступления прямо указаны официальные документы. Тем не менее и частные документы в ряде случаев могут быть предметом анализируемого преступления.

Мы полагаем, что если частный документ удостоверен государственной организацией, он приобретает официальный характер. В этом случае удостоверение частного документа, исходящего от государственных (муниципальных) органов, предприятий, учреждений, организаций и их должностных лиц, подтверждает его правильность, подлинность и придает ему силу акта, имеющего юридическое значение.

Изучение судебной практики также подтверждает обоснованность такой позиции. Так, Приморским краевым судом был осужден за должностной подлог оперативный уполномоченный одного из РОВД г. Владивостока Л. Используя свое служебное положение, Л. составил и приобщил к материалам проверки заведомо ложные объяснения от имени граждан М. и К., которые собственноручно заверил. На основании этих объяснений Л. вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Совершая должностной подлог, Л. руководствовался мотивами иной личной заинтересованности. Суд признал объяснения граждан Н. и К. официальными документами, отметив в приговоре: «Л., являясь должностным лицом, удостоверил собственной подписью частные документы, что придало им силу актов, имеющих юридическое значение»