Представляется, что не всякое отступление от требования закона при вынесении того или иного судебного акта однозначно свидетельствует о наличии в действиях судьи рассматриваемого состава преступления. В самой статье такие критерии не обозначены.

В юридической литературе, как правило, говорится о «грубом нарушении»[292] или о «существенном нарушении»[293] материального или процессуального законодательства. По-видимому, в целях разграничения уголовно наказуемого деяния и дисциплинарного проступка оценка допущенного судом отступления от закона должна даваться в каждом конкретном случае. В учебной и научной литературе дается примерный перечень нарушений, которые, бесспорно, свидетельствуют об уголовно наказуемом неправосудно вынесенном судебном акте.

По гражданским (арбитражным) делам это необоснованный отказ в удовлетворении иска либо удовлетворение иска при отсутствии объективных к тому оснований, незаконное прекращение производства по делу и т. п. По уголовным делам это осуждение заведомо невиновного или оправдание виновного, явно необоснованное изменение меры пресечения или назначенное судом наказание и т. д.

По конструкции состав преступления относится к категории формальных. Поскольку принятие судом решения в ходе рассмотрения дела носит нередко поэтапный характер, в юридической литературе возникла дискуссия по поводу момента окончания данного преступления.

В уголовно-правовой доктрине доминирует утверждение, согласно которому вынесение заведомо неправосудного судебного акта следует считать оконченным с момента его подписания судом (Л. В. Лобанова, А. С. Горелик).

В некоторых юридических источниках эта позиция уточняется, и речь идет не просто о подписании, а об обязательном оглашении данного судебного акта (В. Н. Кудрявцев).

Буквальное толкование термина «вынести» означает в том числе «принять решение, объявить». Поэтому под понятием «вынесение приговора, решения или иного судебного акта» следует понимать не только составление данного судебного документа, его подписание, но и в случаях, предусмотренных законодательством, его оглашение. Как только принятый неправосудный акт порождает значимый для судопроизводства результат (например, оставление заявления без рассмотрения, изменение меры пресечения обвиняемому и т. п.), данное преступление считается оконченным.

Именно по этой причине действия судьи Н. были квалифицированы по ч. 1 ст. 305 УК как оконченное преступление. Н., сознавая, что уголовное дело по обвинению Д. в совершении особо тяжких преступлений фактически находится в производстве другого судьи, не имея письменного разрешения или указания суда, используя юридическую некомпетентность народных заседателей, умышленно вынес неправосудное решение об изменении Д. меры пресечения (заключение под стражу на подписку о невыезде). Данное определение судья Н. подписал и, заверив гербовой печатью, отправил в СИЗО. В результате этого решения Д. был из-под стражи освобожден и впоследствии скрылся от следствия и суда[294].

Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом, о чем свидетельствует признак «заведомость». Виновный достоверно знает, что принимаемое им судебное решение незаконно (либо в силу грубого нарушения процессуальных норм, либо в силу несоответствия фактических обстоятельств принимаемому решению), и желает вынести таковое.

Мотивы и цели подобного поведения могут быть самыми различными и на квалификацию содеянного не влияют, а учитываются при вынесении наказания. Мотивами могут выступать месть, корыстная или иная личная заинтересованность и т. п.