Не лучше обстоят дела с преступностью в сфере экономической деятельности. И хотя в абсолютных цифрах эти деяния явно уступают преступлениям против собственности, в относительных показателях их количество с 1997 по 2002 г. практически удвоилось (с 4,1 до 9,3 %). Однако к 2006 г. удельный вес преступлений в сфере экономической деятельности в общей структуре экономической преступности вновь сократился и достиг 4,04 %. Динамика этой категории преступлений характеризуется следующими данными: в 2002 г. зарегистрировано 142 947 таких преступлений, в 2003 г. – 120 369, в 2004 г. – 58 759, в 2005 г. – 86 322, в 2006 г. – 107 089 преступлений.

Преступность против интересов службы в коммерческих и иных организациях невелика (от 0,1 до 0,5 % от общего числа преступлений в сфере экономики). Достаточно сказать, что уголовной статистикой такого рода преступлений зафиксировано в 2002 г. – 7033, в 2003 г. – 6108, в 2004 г. – 5308, в 2005 г. – 5817, в 2006 г. – 4989. Львиную долю преступлений этой категории составляют злоупотребления полномочиями (ст. 201 УК): их регистрируется в среднем в год от 3 до 4 тыс., а также коммерческий подкуп (ст. 204 УК) – около 2 тыс. ежегодно[9].

Анализ статистических данных свидетельствует о том, что с ростом экономической преступности увеличилась и организованная преступность. Так, прирост экономической организованной преступности в среднем за исследуемый период составил 7 %. По данным статистики, число зарегистрированных преступлений, совершенных организованными группами и преступными сообществами, за последние семь лет увеличилось в 8,5 раза.

Одним из показателей эффективности деятельности правоохранительных органов является раскрываемость преступлений – показатель, который в мире в среднем составляет 50 %. В России за последние семь лет в среднем он был равен 73,2, в 2000 г. – 75,6 %. Что касается раскрываемости преступлений в сфере экономической деятельности, то средний показатель за четыре года (1997–2000 гг.) составил 91,8, в 2000 г. – 93,7 %, а раскрываемость преступлений по линии милиции общественной безопасности составила 99,2 %[10].

Такие показатели раскрываемости настораживают, так как зачастую свидетельствуют, во-первых, о выборочной регистрации преступлений, вовторых, о недобросовестности сотрудников правоохранительных органов.

Генетически современные нормы о хозяйственных преступлениях связаны скорее с нормами об имущественных преступлениях, чем с нормами о преступлениях против порядка управления. Опасность данных преступлений состоит не в том, что они нарушают правопорядок в сфере экономики или какие-либо абстрактные принципы, а в том, что они поражают экономику страны как таковую, ее кредитную систему, рынок инвестиций, потребительский рынок, систему свободной и истинной конкуренции, финансы, отношения в сфере государственного управления экономикой[11].

Экономическая преступность – это противоправная деятельность, посягающая на интересы экономики в целом, а также на предпринимательскуюдеятельность и интересы отдельных групп граждан, постоянно и систематически осуществляемая с цельюизвлечения наживы в рамках и под прикрытием законной экономической деятельности.

Соответственно экономическая преступность представляет ту часть «теневой» экономики, которая запрещена уголовным законом. Тем не менее она не охватывает всей «теневой» экономики, противоправное поле деятельности которой значительно шире. Криминологи и практические работники выделяют преступления экономической направленности. К ним относят практически весь спектр должностных преступлений; преступления, связанные с оборотом наркотиков и оружия; некоторые другие корыстные преступления (например, заказные убийства и т. п.). Таким образом, экономическая преступность, с точки зрения «правового измерения», – это явление, очерченное в терминах уголовного закона. В то же время «теневая» экономика включает в себя конгломерат не только преступных проявлений, но и совокупность таких посягательств, которые в силу ряда причин еще только нуждаются в их криминализации.