Данте свое негодование оставил при себе, уверенный, что Лукан одним суровым взглядом охладит пыл наивного агента правоохранительных органов. Но Лукан этого не сделал. Он поднялся, опершись кулаками о край стола.

– Вы можете идти, – обратился он к Чейзу. – Ваша миссия на этом окончена, агент. Мы обсудим ваше предложение и сообщим о своем решении. Я свяжусь с вами.

Воины встали, Чейз какое-то время продолжал сидеть, но затем и он поднялся, прихватив стоявший на полу портфель из лакированной кожи. Данте вышел из-за стола и преградил Чейзу путь.

– Парни вроде тебя называют нас дикарями, – резко начал Данте. – И вот ты пришел, чистенький и прилизанный, в костюме и галстуке, и просишь у нас помощи. Лукан – глава Ордена, и если он говорит, что мы прикроем твою задницу в этом пустяковом деле, значит, мы ее прикроем. Но это вовсе не означает, что мне нравится подобная затея или что мне нравишься ты.

– Я пришел сюда не для того, чтобы завоевывать ваше расположение. А если у вас есть серьезные возражения против моего участия в патрулировании, пожалуйста, изложите их.

Данте рассмеялся, удивленный, что Чейз принял вызов, он этого никак не ожидал.

– Я церемониться не буду, агент Чейз, простите, старший агент Отдела специальных расследований. У нас грязная работа. Мы сражаемся и убиваем. И так каждую ночь. И мы не устраиваем экскурсий для агентов, стремящихся построить свою карьеру на нашем поте и крови.

– Уверяю, у меня нет таких намерений. Моя цель – найти и вернуть в Темную Гавань пропавших вампиров. И если Орден сможет остановить распространение нового наркотика на начальной стадии – отлично. Это принесет благо всему Роду.

– У тебя есть хоть какая-то подготовка, чтобы участвовать в ночных рейдах?

Чейз окинул взглядом лабораторию в поисках поддержки. Все молчали. Даже Лукан ничего не сказал в его защиту. Данте прищурился и усмехнулся, надеясь, что гробовая тишина смутит агента и заставит сбежать, поджав хвост.

А воины смогут вернуться к своей повседневной работе и продолжить истребление Отверженных без ненужных зрителей и судей.

– У меня степень бакалавра политологии Колумбийского университета, – после долгой паузы сказал Чейз. – И, как у моего отца и брата, гарвардский диплом юриста. С отличием. Кроме того, я обучался в трех школах боевых искусств и получил квалификацию снайпера по стрельбе с расстояния одиннадцать сотен футов.

– Ну надо же! – Резюме было впечатляющим, но Данте не собирался выражать восхищения. – А скажи нам, выпускник Гарварда, часто ли тебе приходилось применять свои боевые навыки не в тренировочном зале, а на практике? Много ли собственной крови ты потерял? Много ли крови противников пролил?

Чейз выдержал пристальный взгляд Данте, самолюбиво вскинув гладко выбритый подбородок:

– Я готов воспользоваться своим боевым искусством на практике. Я не боюсь.

– Отли-и-ично, – протянул Данте. – Отлично, потому что вечеринка, на которую ты собираешься пойти с нами, будет очень жаркой.

Чейз натянуто улыбнулся, обнажая зубы:

– Спасибо за предупреждение.

Он протиснулся мимо Данте, пробормотал «до свидания» Лукану и остальным воинам и, крепко зажав в руке портфель, направился к выходу.

Когда стеклянные двери за агентом закрылись, Нико выругался на своем родном языке.

– Что за дерьмо! Какой-то офисный червяк решил отправиться с нами в рейд. Кишка тонка.

Данте кивнул, но думал он совсем о другом, куда более серьезном.

– Сегодня ночью произошло кое-что интересное, – сказал он и обвел взглядом посуровевшие лица воинов. – На выходе из клуба я почуял Отверженного, преследующего жертву, и сцепился с этим сукиным сыном, но справиться с ним оказалось не так-то просто. Он пустился бежать, я гнался за ним до самого берега реки, там-то все и началось: на меня напали несколько хорошо вооруженных кровососов.