Такие экзамены я люблю.

Я полмира почти через злые бои

Прошагал и прополз с батальоном,

В.С. Высоцкий

Сидели мы в столовой втроём за одним столом. Серёга, Богдан и я. Обычно, когда мы вместе собирались хорошенько покушать, то к нам никто не подсаживался. Народ кто с улыбкой, а кто с опаской, называл нас за глаза либо ****ыми русскими шпионами, либо русской мафией.

Ни в свои, ни в чужие тарелки смотреть, у нас было не принято. Чаще всего, во время еды, мы рассматривали контингент и вслух обсуждали интересные экземпляры. Естественно на русском языке. Все к этому давно привыкли, и даже преподавательский состав не пытался нас привести к порядку. Для примера, ни китайцам, ни индусам такое не сходило с рук. По правде сказать, была ещё одна национальная группа, которая вела себя также независимо. Это были французы. Но они брали числом, там, где мы брали наглостью.

Мы почти закончили наш обед, когда в зал вошёл худой, наголо бритый мужчина, лет сорока.

– Гляньте на фрукта, – показал я на него вилкой. – Не иначе как два тура локальных войн где-то оттрубил.

– С чего ты так решил? – Сергей окинул вошедшего взглядом.

– Ты посмотри на его голову, шрамы видишь?

Сергей был на несколько лет старше меня, и я не отказывал себе в удовольствии периодически напоминать ему об этом. Не тот Серёга, что был раньше. Глазки подводить стали.

– Точно, – подтвердил Богдан. – Шрамы есть, не меньше двух.

Бритоголовый с подносом шёл между рядами обеденных столов, высматривая компанию поприличнее. Я присмотрелся к липучке с фамилией на правой стороне груди и присвистнул. Огонёк – прочитал я.

– Нашего полку прибыло, мужики. Лысый то наш, русский.

Серёга, не оборачиваясь на новенького, сказал Богдану:

– Зови к нам.

О Богдане я ещё расскажу, а пока очень коротко. Замечательной души человек. До того хороший, что мне порой было стыдно находиться рядом с ним.

Стыдно за свои моральные качества.

Богдан заложил два пальца в рот и негромко свистнул. Огонёк крутанул головой, озирая столовую. Сомнений не было, перед нами был продукт нашей Родины. Есть в мире ещё страны, в которых используют свист как призыв к вниманию, но мы используем его шире всех.

Там где мы учились, не принято было расспрашивать новичка о том, что он здесь делает. Правило было простое: не твой сокурсник – с расспросами об учёбе не лезь. Мы, как могли, старались этому правилу следовать. Однако, на информацию о прошлой жизни и на общие планы жизни будущей, оно распространялось.

Я не буду описывать, при каких обстоятельствах Огонёк поведал нам свою историю. Не имеет значения, случилось это в баре за пивом, или на природе за водкой, важна ведь сама история.

В прошлой жизни Огонёк был офицером Российской армии. Командиром танковой роты. Вернее, он командовал ротой огнемётных танков.

Выпускник Костромского Высшего Военного Командного училища химической защиты дослужился за пятнадцать лет офицерской службы до капитана и решил, что с него хватит.

– Всего хватит, – сказал он нам.

Хватит обедать в палатках на бетонных столах, где вместо тарелок были лишь углубления для пищи.

Мы с Богданом и Сергеем переглянулись.

– Вы что, не поняли? – рассмеялся Огонёк. – Первое наливают в углубление в столе. Бойцы должны съесть суп или борщ за три минуты. Потому как через четыре минуты всё со стола будет смыто водой из брандспойта. Да, да. Рядом стоит КПМ, в смысле – комбинированная поливальная машина, – уточнил рассказчик. – И солдатик наготове. Не успел съесть, твои проблемы. Второе блюдо будет подано незамедлительно после струи воды. И смоют его точно также, через три минуты. Норматив был суровый – обед подразделения за десять минут.