Что касается Германии, то трудно избежать впечатления, что конечной целью Штадиона была реставрация старого рейха. Ни он, ни кто-либо еще из его окружения не составил плана на будущее, сравнимого с тем, который составил Генц. Почему? Потому что в Австрии не было нужды будоражить умы, потому что разговоры о неминуемой реставрации способствовали бы лишь укреплению связей суверенов Рейнского союза с Наполеоном, потому что они лишь укрепляли бы стремление Пруссии к соблюдению нейтралитета. Вследствие этого заявления, исходившие из дворца Хофбург, отличались уклончивостью и противоречивостью. Манифест в связи с объявлением войны подтверждал, что кайзер никогда не будет «вмешиваться во внутренние дела других государств или позволять себе выносить оценки их системам управления, правовым нормам, административным решениям, программам развития вооруженных сил». Но манифест не гарантировал суверенитета государств союза, не дезавуировал намерения восстановить рейх, на чем настаивал Генц. Вместо этого в документе роспуск рейха расценивался как одно из преступлений Наполеона, как причина войны и еще кое-чего, с чем Австрия была вынуждена временно примириться.

Конец ознакомительного фрагмента.