– Что, потолковал с этим «топтуном»?

– Нет, разговаривать я с ним не стал и вообще решил не представляться, так что он меня не видел. Сейчас лежит там, за гаражом, в отключке. И вот я не знаю, что с ним дальше делать: то ли так оставить, то ли куда сдать. Поэтому и не ухожу.

– Я тебя понял, – ответил ему Гуров. – Пока оставайся на месте, я постараюсь решить этот вопрос, – и снова набрал номер Строева.

Лейтенант откликнулся не сразу, а лишь со второй попытки.

– Извините, что сразу не ответил, – сказал он, взяв наконец трубку. – Не мог говорить. Что у вас нового? Как дела?

– У нас все нормально, – ответил Гуров. – И даже лучше, чем можно было ждать. Но возникла одна проблема. Тут мой товарищ задержал одного фигуранта по квартирному делу и теперь не знает, что с ним делать. Можно ли его куда-нибудь пристроить?

– Так-так-так… – пробормотал Строев. – Скажите, а какое-то обвинение этому вашему фигуранту можно предъявить? Чтобы написать в протоколе, за что его, собственно, задержали?

Гуров, как и лейтенант, понимал, что сейчас они не могут привезти куда-нибудь в СИЗО человека, обвинив его в том, что он является киллером в банде, убивающей пенсионеров. Это означало бы бросить открытый вызов этой банде, имеющей такого покровителя, как начальник областного УВД.

– Ну что, – сказал он после некоторого размышления, – я полагаю, мы всегда можем обвинить его, скажем, в ношении холодного оружия, а также в нецензурной брани в общественном месте, распитии спиртных напитков…

– А в нападении на кого-нибудь обвинить нельзя? – спросил Строев. – Или угрозах убийства?

– Думаю, нет, – ответил Лев.

– Тогда, скорее всего, речь идет о задержании за нарушение общественного порядка, – заключил Строев. – Я знаю одного начальника ИВС, он нормальный парень. Я его попрошу, и он этого задержанного примет.

– Вот и хорошо. Тогда подъезжай на Астраханскую, к 36-му дому. Ты на полицейской машине приедешь или на своей?

– До своей мне еще добраться надо, – объяснил лейтенант, – поеду на дежурной машине.

– Значит, с водителем?

– Да, водитель там будет.

– Тогда надо устроить так, чтобы он нас с Крячко не видел. Скажешь, что ребята мужика задержали. А что за ребята – не его дело. И ты не очень спеши – мне еще надо успеть туда добраться, на этого задержанного самому посмотреть.

– Понял. Выеду через пятнадцать минут.

Закончив разговор с лейтенантом, Гуров позвонил Крячко и сообщил, что скоро подъедет он сам, а затем полицейская машина.

– Это хорошо, – обрадовался Крячко. – А то этот задержанный очнулся, орет, как раненый слон, требует немедленно освободить его из бандитских лап. Угрожает засадить меня в тюрьму на много лет за нападение на мирного гражданина и лишение его свободы.

– А ты этого «мирного гражданина» не обыскивал? – спросил Гуров.

– Нет, – признался Крячко. – Так, по карманам похлопал, а нормально не обыскал.

– Ладно, жди. Я сейчас выезжаю, а потом и полицейская машина прибудет.

И Лев вызвал такси. Ему повезло – машина, как видно, находилась неподалеку и подъехала буквально через несколько минут. А еще через двадцать минут Гуров уже стоял возле дома на улице Астраханской. Обойдя вокруг, он обнаружил проход между гаражами, уводящий коротким путем на поперечную улицу. Искать Крячко с задержанным не потребовалось: в ночном воздухе были хорошо слышны крики человека, требовавшего прибытия полиции и своего освобождения. Гуров понял, что Крячко находится действительно в опасном положении: эти возгласы мог услышать кто-нибудь из прохожих и вызвать-таки полицию, что в планы сыщиков не входило.

– Кто тут полицию зовет? – громко сказал он, огибая гараж, и тут же увидел Крячко, а у его ног – лежащего на земле человека со связанными руками. – А, это вы, старший лейтенант! – обратился он к Крячко. – Кого задержали?