– Вот.
– Целый? – ощущение, что Пашка чего-то не договаривает, не давало покоя, – А откуда ты знаешь, что с нами произошло?
– Ну, так, это… Это я вас, это… Я честно пытался…
– Паш, поехали!
– Ну… Полин, я честно пытался…
Да, то был фургончик Fiat Ducato без габаритных огней. Пашкин фургончик. И баллон сжиженного под давлением горючего углеводородного газа под задним сиденьем.
– Я честно… пытался.
Глава 6. Одиночество
Ни одного хулигана на улице. Полная, ярко-жёлтая луна светила так, что и фонарей никаких не надо. Хмельная майская ночь, суббота, а красивая, молодая, рыжеволосая Полина Чухнина, бредёт в полном одиночестве, одна на целом свете, по пустынным улочкам спящего города и думу беспокойную думает. Правильно Дашка говорит – ведьма! Две машины сгорели, муж сгорел, даже Пашка на условный срок попал, а Полина… Только волосы ярче стали, безжалостный огонь в себя впитав. Женщина, с истерик которой и начались все семейные беды, незаслуженно жива осталась. Или всё-таки посмеялся над ней мудрый Господь? Ещё неизвестно, кому больше повезло: Николай-то отмучился, это ей, эгоистке, пожизненный срок мотать. Муж, любящий и покладистый, не нужен был! А теперь она сама никому не нужна.
Два года Полина о Николае не думала. Даже когда тот пугать ночами приходил. Главное, в одеяло, как следует закутаться, и верить, что ничего плохого покойник не сделает. А вместе с Ваней пришли стыд и чувство вины, а ещё предчувствие, тревожное, холодное, душу грызущее: как будто что-то неприятное случиться должно. Правильно, наверное, она сегодня поступила. Бросил бы Ванька всё равно, а так получается – она Ваньку бросила!
Ноги сами привели расстроенную Полину домой.
– Даша, поздно, почему ты ещё не спишь? – и как только люди без гаджетов жили? А без электричества? Загадка загадок.
– А ты почему не спишь?
– Сейчас лягу.
– А я ещё в компе посижу, – пушистый Тишка залез присевший на краешек дивана Полине на руки и уткнулся тёплой мордочкой в живот. Ругаться с дочкой перехотелось. Дашка упёртая и своенравная, пытаться её воспитывать – только отношения портить. С ней по-хитрому надо.
– Соскучился, мой хороший?
– Мой хороший. Мой хороший, – беззлобно передразнила Полину Дарья, – Твой хороший мне сегодня кровать опИсал!
– Может, не он?
– Ага. А кто же тогда? Домовой?
– Зря в домовых не веришь. Ты, Даш, не засиживайся долго, завтра с утра нас бабушка в гости ждёт, не выспишься.
– Бабушка?
– Угу.
– На блины?
– Угу.
– Ладно, уговорила, выключаю. А демонёнка возьмём?
– Какого демонёнка?
– Хорошего твоего.
– Тишка не демон, он ангел! – Полина тихонько рассмеялась. Вот, Дарья! Вот, фантазёрка! Чего только не придумает! Девчонка творческая, с богатым воображением, – Просто он чёрненький ангел.
– Ангелы на кровать не писают!
– Белые ангелы, может, и не писают, а чёрненькие очень даже часто.
– Ой, мам, хорош заливать!
Неспешная семейная перепалка отвлекла Полина от тягостных раздумий, а выпитое виски оказало на её бесконечно уставший за прошедшую неделю организм снотворное действие. Сняв с себя одежду и удобно устроившись под лёгким, как пёрышко, пледом изнурённая страстями и жуткими воспоминаниями женщина не заметила, как благополучно уснула. Маленький чёрный котёнок свернулся калачиком и доверчиво пристроился в голове у хозяйки, уткнувшись носом в подушку. По какой-то своей кошачьей причине он облюбовал именно Полинину постель и упорно игнорировал зазывающую его к себе Дашку. Та даже немножко ревновала.
– Именем святой Инквизиции, Анна, ты обвиняешься в сношениях с Дьяволом, ведовстве и наложении порчи на епископа Вюрцбурговского. Признаёшь ли ты…