– Яна, забирай Варю и идите на урок. Девочки, все в порядке, не переживайте.
Выйдя в коридор, я не нашла ничего лучше, чем сделать вид, будто никаких слез и всхлипов не было. Я оправдала свою слабость себе, затем Яне: «И вообще, милая моя, ты-то понимаешь, у меня всегда все под контролем… Да что ты со своей поддержкой! Слезы – часть плана, дрожь в голосе – актерская игра! Я ничего не делаю просто так!» Сама в это поверила.
Только по-прежнему обижало, что Тяпа так поступил, потому, гордая собой и собственным «героизмом», подгоняемая «праведным» гневом, я поспешила его отыскать, чтобы лишний раз поддеть побольнее:
– Все! Я призналась! Я со всем разобралась! Да, Яна, спасибо, что со мной пошла…
– Варя, хватит, я понял! Неужели ты не видишь, мне и так тяжело! Меня грозятся отчислить, Вера Павловна говорила с родителями, я…
И Тяпа заплакал. Он корил меня за жестокость, жалел себя и плакал.
Я вдруг увидела в Тяпе свое отражение. Стало мерзко. Не хотелось быть такой – плакать и обвинять других, оправдывать себя… Злость прошла. Передо мной стоял насмерть перепуганный, униженный ребенок, и этот ребенок, вызывающий теперь только жалость, до боли напоминал меня.
На следующей неделе Тяпа забрал документы.
Глава 8. Слова-паразиты
Группа "Дайте Танк"
– Варь, а ты не хочешь поучаствовать в программе по русскому языку? Можно получить дополнительные баллы для поступления в институт…
– Не, – отмахнулась я и по пояс высунулась в окно.
Подняла ноги и животом улеглась на подоконник, потянулась, пытаясь сорвать кленовый лист. Основание листа горело, рыжие язычки доходили почти до каемочки, ближе к краям перемежались с красным, а на кончиках красовались пять желтых пятнышек. Клен то клонился ко мне так, что пальцы почти доставали, то, стоило решить, что вот сейчас схвачу, играючи поднимал ветви. Наконец, когда в очередной раз потянуло ветром, я резко подалась вперед и ухватилась, да так и повисла – коленками упираюсь в батарею, пузом навалилась на подоконник, правой рукой сжимаю тонкую веточку.
– Зараза! А ну, отдай! – зашипела я и чуть не полетела в окно, но Яна ухватила за ноги. – Мерси! – довольно помахивая кленовым листом, поблагодарила я, – как говорится, проси что хочешь, старче!
– Хочу, чтобы ты со мной поучаствовала в программе, – не растерялась Яна.
– В какой программе?
– По русскому.
– А больше ты ничего не хочешь!
– Листик у тебя красивый…
– Ладно, в конце концов русский язык – это Наше наследие, это великое величие величайших великанов, величественно величающих тарахтайки велосипедами…
– Я оценила твой альтруизм. Пойдем, может? Времени нет.
Я покрутила кленовый листок, подумала и сунула за ухо:
– Ладно. Только никакой это не альтруизм. Это вклад.
– Чего?
– Моего безумного интеллекта в наш совместный проект с целью сохранения кленового листа.